Письменный столТамара Борисова"И упрямая чёлка на грудь
Упадёт, прикоснувшись к душе..."("культур-мультурное" "рождение универсума" в измерениях семиотики)(Продолжение)
Вернуться к первой странице
Закачать весь текст в формате zip (44 кб)
Получить весь текст по электронной почте
Но сначала еще один "инсайт". Однажды вдруг вылавливаю из солярисовского океана: "А в августе зацвел жасмин, а в сентябре шиповник. / Приснился я тебе - один всех бед твоих виновник...". Ох, думаю, - вот как Смысл-то рождается! Все больше становится качественных текстов... Ведь на самом-то деле (справедливости ради надо сказать), конечно же, не только "соловьи" поют в эстраде. Есть и хорошие тексты, их довольно-таки много, причем стало заметно больше по сравнению со временами "раскосой улыбки". [Я ведь, как образцовый "науковэць" (это есть такое замечательное украинское слово, переводимое как "научный работник") и "мытэць" (еще одно, не менее замечательное, означающее "творец"), в своих корыстных целях иногда подтасовываю факты, смещаю акценты и т.п. Потому что - чего там греха таить - "подтасовка" осуществляется всегда, она неминуема, поскольку на ней основаны все риторически-стилистические приемы, ее требует "композиция", "архитектоника" (да просто даже ритм) статьи... Вот в порыве "полемического заострения" и цитируешь самое абсурдное, оставляя за пределами исследования нормальные качественные тексты. Впрочем, о критериях "качественности" (забегая вперед: очень размытых) поговорим чуть позднее.]
Итак, соловей-инсайт:
Приснилась мне почти что ты.
Какая редкая удача!
И ты проснулась, горько плача,
Зовя меня из темноты.
Припев:
А в августе зацвел жасмин,
А в сентябре - шиповник.
Приснился я тебе - один
Всех бед твоих виновник.
И был я выше и стройней
И даже, может быть, моложе,
И тайны наших славных дней
Не ведал я, что ж делать, боже?
Припев (3 раза).
[Причем заканчивается припев традиционным повтором-эхом (с модуляциями): "Виновник, виновник!..]
Ну, понравилась мне эта песенка! Ничего с собой поделать не могу... И стыдно сознаться в любви к эстрадной "дурочке", да куда от правды-то денешься? Так и мучилась, пока знающие люди мне не подсказали: а не ахматовский ли это текст? И точно! Правда, не совсем ахматовский.
Потому что на деле оказалось, что здесь причудливо соединены два разных отрывка из ахматовских черновиков и набросков 1945-1965 годов (скорее всего, из ее двухтомника, судя по тому, что именно в этом издании отрывки напечатаны почти рядом, с интервалом в несколько страниц [4]). Точнее, "отрывки из обрывков" (в нашем случае, правда, придется перефразировать: обрывки из отрывков).
Судите сами.
Первый - написанное в 1965 году "Подражание корейскому":
Приснился мне почти что ты.
Какая редкая удача!
А я
проснулась, горько плача,
Зовя тебя из темноты.
Но тот был выше и стройней
И даже, может быть, моложе
И тайны наших страшных дней
Не ведал. Что мне делать, боже?
Что!.. Это призрак приходил,
Как предсказала я полвека
Тому назад. Но человека
Ждала я до потери сил [4, с. 369].
Второй - отрывок, датированный 1962 годом, "Еще о лете":
И требовала, чтоб кусты
Участвовали в бреде,
Всех я любила, кто не ты
И кто ко мне не едет...
Я говорила облакам:
"Ну, ладно, ладно, по рукам".
А облака - ни слова,
И ливень льется снова.
И в августе зацвел жасмин,
И в сентябре - шиповник,
И ты приснился мне - один
Всех бед моих виновник [4, с. 365].
Так вот же они, целые куски "конструкций" высокого искусства! Да ладно как пригнаны! [по этому поводу мне сразу вспомнились некоторые опыты антикваров позапрошлого, то есть девятнадцатого, века по производству новой продукции "из готовых конструкций": "На стол такой есть у меня покупательница - ей что ни чудней, то милей. Мы ей диван продали: ножки от зеркала, спинка с фортепьян, а резьба с иконостаса. И как Васька-столяр все подогнал и сцветил! Ровно так и надо... Не мастер, а золотая рука! Она сейчас на этом диване футы-нуты пишет" (см. Иванов Е.П. Меткое московское слово. - М.: Московский рабочий, 1989)].
Итак, что же происходит? Оказывается, имеет право на существование гипотеза о сходном, но векторно противоположном пути "массовая культура - авангард - высокое искусство"? Что делал авангард с конструкциями высокого искусства? Препарировал, расчленял, "отрывал" руки-ноги-головы и приставлял к чему-нибудь в произвольном порядке, превращая, как, например, Сальвадор Дали, человеческую ногу в поверхность стола (см. его работу "Дух Вермеера в роли стола") или, наоборот, вставляя "инородные предметы" в тело человека (см. его же "Венеру Милосскую с ящичками"). Задекларированный сюрреалистами принцип случайности, произвольности художественного поступка "пышным цветом" расцвел в придуманной ими игре по созданию изображений несколькими художниками, когда лист бумаги складывался так, что рисующий следующую часть "картины" (например, с изображением человеческой фигуры) не видел предыдущей, нарисованной его предшественником. И только на последнем этапе (когда бумажный лист разворачивали) возникало целостное (но сюрреалистическое) изображение. А массовая культура, формально находясь на этом же этапе сборки, имеет уже иные цели и "сверхзадачи". Это уже собирание "паззла" - когда кто-то специальным образом "разъединил" "Венеру Милосскую", а задача играющего - соединить разрозненные части в целое, "воплотить" развоплощенное. (Попутное замечание: явление того же порядка - игры на ТВ типа "Угадай мелодию"). И не вина, а беда эстрадных "дурочек", что пока еще в этих "паззлах" не хватает некоторых (порой существенных) деталей. Тот же Е.Иванов зафиксировал в "Метком московском слове" еще одно свидетельство "ловкой подгонки" антикварной вещицы - восклицание рыночного торговца: "Домой с рынка сматываюсь! Навернул одной шляпе фигуру саксонскую с подклеенной ногой. Боюсь, вертанется! Нога-то не от нее".
Собирание "паззла" - это уже новый, более "прогрессивный" этап на пути продвижения к Смыслу: такая "фигура" - даже с "подклеенной ногой" - способна гораздо дальше "ушагать" по этой дороге, чем "стройный стан" с его "трепетным овалом". Нога-то хоть и "не от нее", да все же, прихрамывая, идти можно (ведь оба текста принадлежат хотя бы одному автору, а значит, имплантированная нога не будет подвергнута отторжению как инородное тело). А каково идти нашему стану, выполняя одновременно основное и попутное движения? Да еще наталкиваясь на препятствия? Объясняю. Развернем-ка в своем воображении этот процесс, то есть представим, как именно идет стройный стан. Ну, идет он себе вроде бы нормально (стройный ведь: значит, обе ноги - его). Но что он, бедняга, при этом должен еще делать? Он должен попутно трепетать. Значит, определенная часть энергии затрачивается еще на дополнительные колебательно-вращательные движения отбойного молотка. Вы представляете себе скорость продвижения отбойного молотка? Да вдобавок ко всему его, горемычного, еще и "страстью охватила нега". Ну, то есть, схватила и держит. И еще "разнеживает" при этом, гадость такая! Да еще кисть какая-то по дороге прицепилась, тоже держи ее. Потому и написано авторами с сочувствием к персонажу: "кисть мою едва держал". Конечно, удержишь тут. Немыслимо сложное продвижение!
Вот отсюда и призвуки разные появляются - поскрипывания там всякие, постукивания, бесконечные повторы заезженной пластинки: "или мне не вери-шты-и-шты-и, шты-и, шты-и - и прочий "шум" и "звон" любви (напоминаю слова шедевра: "Вступит луна в зенит В полночь - и любовь звенит")...
К слову сказать, любопытной разновидностью "подклеенных конечностей" является освоение массовой культурой уже целых и цельных текстов высокого искусства (с единственным показателем того, что "нога не от нее", - чуждыми заимствованному тексту темпом и ритмом, повышениями-понижениями тона, а следовательно, и общей интонацией). Так произошло с песней в исполнении Софии Ротару "на слова" Арсения Тарковского:
Вот и лето прошло,
Словно и не бывало.
На пригреве тепло.
Только этого мало.
Все, что сбыться могло,
Мне, как лист пятипалый,
Прямо в руки легло,
Только этого мало.
Понапрасну ни зло,
Ни добро не пропало,
Все горело светло,
Только этого мало.
Жизнь брала под крыло,
Берегла и спасала,
Мне и вправду везло.
Только этого мало.
Листьев не обожгло,
Веток не обломало...
День промыт, как стекло,
Только этого мало.
Ну, и что же делают наши "торговцы антиквариатом"?
Они берут и подклеивают к тексту радостно-придурочную интонацию:
Вот и лето прошло!
Словно и не бывало!
На пригреве тепло!
Только этого мало!
Только-только-только
Этого мало! мало! мало!
Спрашивается, по какому случаю такой энтузиазм? А просто так веселее...
Аналогичный случай произошел с текстом стихотворения Александра Блока "Девушка пела в церковном хоре..." ("Девушка пела в церковном хоре О всех усталых в чужом краю, О всех кораблях, ушедших в море, О всех, забывших радость свою..."). Ну, уж нет! радость забыть "мы не согласные". И вот в "Винампе" слышится такое "салонно-развоплощенное" пение, с прерывисто-нажимистой интонацией (дескать, да не дадим мы ей нас в грусть вогнать!). Темп - как будто бусинки такие звонкие раскатываются: "де-ву-шкапела-фцерко-внамхоре-авсеху-сталых-фчу-жомкра-юу...".
Библиографическая справка
Читать следующую страницу
Закачать весь текст в формате zip (44 кб)
Получить весь текст по электронной почте
