Письменный столТамара Борисова"И упрямая чёлка на грудь
Упадёт, прикоснувшись к душе..."("культур-мультурное" "рождение универсума" в измерениях семиотики)(Продолжение)
Вернуться к первой странице
Закачать весь текст в формате zip (44 кб)
Получить весь текст по электронной почте
Но
сначала сделаем одну очень важную оговорку. Исследуя особенности
текста (сообщения), продуцируемого при помощи кода массовой
культуры, я намеренно ограничиваюсь семиотическим анализом словесного
эстрадного текста - по нескольким причинам. Первая и главная:
музыковедение, как и вообще искусствоведение, - не моя профессиональная
сфера. Вторая, не менее важная: традиционно считается (незаслуженно,
конечно), что словесный текст понятнее прочих текстов искусства
(или - более широко - вообще культуры).
Однако смею заверить читателей: все виды текстов
массовой культуры
построены по единому, универсальному принципу. Ограничусь свидетельством
очевидца (точнее, непосредственного участника событий, что повышает
авторитетность и ценность высказывания). Один из ведущих коротковолнового
радио то ли сам изобрел, то ли пересказал чью-то гениальную
фразу об особенностях музыкального эстрадного текста: "Предлагаем
вашему вниманию композицию, где музыка звучит слева направо,
без каких бы то ни было вывертов".
[Хотя любопытная деталь: есть, оказывается, компакт-диск "Новая
электронная музыка. Лучшее из "Расскажи Чайковскому новости.
Части 1-4", где "развоплощенный" и "развеществленный" Чайковский
настолько уже смешался с "универсумом" (подробнее о последнем
понятии см. далее в статье), что большей частью практически
невозможно опознать не только что там соотнесенность/диалог
с отдельными произведениями композитора, а - хоть малейший намек
на какие-нибудь его музыкальные фразы! Так только - слабые догадки,
переходящие в момент озарения: "ибо из праха ты родился и
прахом станешь..." (Зато, к чести авторов этих электронных
сочинений, очень хорошо опознаются авангардистские "звуки кастрюль",
"дверных звонков" и особенно "грохот подземки")].
И
еще одно примечание. По закону конвергенции (скапливания, уподобления
и "уплотнения") информации тема молчания андреерублевской Дурочки
вызвала в моей памяти интересное и (насколько мне известно)
первое или из числа немногих на эту тему исследование, принадлежащее
перу одного из наиболее авторитетных современных искусствоведов
и музыкальных критиков. Говоря о молчании в музыке, Елена Зинькевич
вводит оппозицию "музыка как молчание и молчание как
музыка". Закрепляя за первым членом оппозиции значение соотнесенности
с нулевым смыслом "молчащих" постмодернистских произведений,
а за вторым - значение молчания, паузы как одного из элементов
осмысленного конструктивного сообщения, исследовательница пишет:
"В чем разница между "музыкой как молчанием" и "молчанием как
музыкой"? Есть в эллинистической математике понятие гномон
- геометрическая фигура, которая образуется, если из нарисованного
параллелограмма "вынуть" меньший, подобный ему параллелограмм.
Оболочка, обнимающая пустоту, и будет гномоном. В постмодернистских
опусах из "молчания" "вынут" смысл. Оно обнимает пустоту. Случайно
ли "пустота" (гномон молчания) стала одной из главных метафор
культуры постмодерна?" [8, с. 13].
Приоткрывая аналитико-творческую "кухню" "трилогии",
признаюсь,
что в процессе создания ее частей для меня всегда был важен
момент инсайта [будучи главным редактором учебного издания,
имею привычку пояснять некоторые понятия. Инсайтом в психологии
творчества называется момент озарения, догадки, внезапного толчка,
мгновенно - очень часто в образной форме - открывающего исследователю
суть проблемы, его занимающей - Т.Б.]. Что было в случае
с "роялем в роли гамелана", за давностию лет не припомню, а
вот "людоеды с джентльменами" имели сразу два "инсайта". Первый
- "раскосая улыбка" ("А в таверне тихо плачет скрипка, Нервы
успокаивая мне, И твоя раскосая улыбка В бархатном купается
вине"), потрясшая меня своим сходством с авангардным искусством
(да вдобавок это было мое самое первое знакомство с "коротковолновой"
эстрадой). И второй: "матрично-масслитовая" песенка на слова
Николая Заболоцкого "Меркнут знаки Зодиака".
В
случае же с "рублевскими дурочками", по ходу дела превратившимися
в "упрямую челку", "падающую на грудь" (о последнем шедевре
разговор особый, это "ударный номер", он дорогого стоит, и его
нельзя вот так сразу выдавать, почти в самом начале статьи),
инсайтом стала другая эстрадная песенка из разряда северянинских
"соловьев" (кстати, о соловьях тоже разговор особый, не забыть
бы!). Склоняя (вместе со Смыслом) голову перед этим апофеозом
бессмыслицы, считаю просто необходимым поэтому процитировать
весь текст песенки. [Причем, в отличие от многих других случаев
(хочу заодно похвастаться перед читателями значительным улучшением
условий исследовательского труда), мне удалось восстановить
именно весь текст этой "бессмысленно-чудесной" песенки.
Потому что я нашла ее по сети в "Винампе" у себя на работе и
комфортабельно - с остановками и "прокручиваниями назад" - записала.
Обычный же путь - крайне унизительный: бросая все дела, мчишься
записывать шедевральные строки, и хорошо еще, если случается
"ритурнель" (или проигрыш какой-нибудь, или спасительное "ла-ла-ла",
"трам-пам-пам"), - тогда, являя чудеса стенографии и оперативности
реагирования, успеваешь "ухватить". А сколько шедевров безвозвратно
потеряно для науки? Или, например, каково делать записи в маршрутке?
То-то же...].
Что-то в этой части трилогии меня все тянет на примечания да оговорки,
то есть на детали и подробности... В свое оправдание могу сказать
(опять же забегая вперед), что это влияние на исследователя
объекта исследования (давно замеченная стилевая особенность
научных работ, передаваемая при помощи пословицы "с кем поведешься
- от того и наберешься"). А примечание таково. Поскольку имеешь
дело со звучащим поэтическим текстом, в деле расстановки
знаков поневоле приходится выступать вторым членом оппозиционной
пары "Ахматова-Чуковская": как известно, закончив стихотворение,
Анна Ахматова сей же час (хоть бы и ночью) призывала к себе
Лидию Чуковскую, чтобы та расставила нужные знаки препинания.
И всякий раз восхищалась результатами работы Лидии Корнеевны,
нередко прояснявшей и даже углублявшей для самого автора смысл
стихотворения.
Итак,
наш (точнее, северянинский) "соловей".
Библиографическая справка
Читать следующую страницу
Закачать весь текст в формате zip (44 кб)
Получить весь текст по электронной почте
