Письменный столТамара Борисова"И упрямая чёлка на грудь
Упадёт, прикоснувшись к душе..."("культур-мультурное" "рождение универсума" в измерениях семиотики)(Продолжение)
Вернуться к первой странице
Закачать весь текст в формате zip (44 кб)
Получить весь текст по электронной почте
Но разве плохо это - бесконечная "нега", буквально разлитая по всему бескрайнему солярисовскому океану?
Океану немолчному и одновременно немотствующему? Которому "внятны" и неумолкаемый шум, трение "развоплощенных частиц", хаотическое шуршание Смысла - и космическое молчание Автора и Произведения, провозглашенное (задолго до "блудного сына французского структурализма" Ролана Барта) гениальным русским поэтом Александром Блоком: "Молчите, проклятые книги! Я вас не писал никогда..."?
Чтобы услышать "рождение универсума", нужно хранить молчание. Ибо ныне настало великое время "семиотико-нарративного исполнения", а не "дискурсивных намерений".
И все эти "рамки", "тематические сетки", "презумпции текстуальности" и прочие "примысливания" - не досужая выдумка семиологов, а бесспорный и "простой, как мычание" факт. Джентльменский "рамочный" набор для продуцирования смысла в бессмысленном тексте включает и разного рода "фольклорно-мифологические скрепы", и "перевернутые вверх ногами" (как кончаловско-чеховский "Дядя Ваня") и обратно "вверх головой" коды "высокого искусства", и разного рода "концепты" (соц-, поп-, лэнд- и прочие "арты"), и "базисные иллюзии" (см. публикации Ю.Арабова в "Искусстве кино"), и прочие разного рода научно-художественные построения...
Скажи рядовому телезрителю, что, бездумно-расслабленно созерцая мельтешение на экране противоперхотного шампуня, прокладок, дезодорантов, зубной пасты и прочих атрибутов красивой и счастливой жизни, он приобщается к древнейшим культурным слоям, - ведь не поверит же! В то время как просто даже неприлично говорить сейчас о кровном родстве рекламы и мифа - настолько это общеизвестный научный факт. Ведь досужие авторы журнала "Искусства кино" уже давно "положили на лопатки" и "разложили по полочкам" все эти мексиканские сериалы или массовую голливудскую продукцию, "прогнав" их и через "мифы народов мира", и через "анатомический театр" психоанализа, и через семиотическую теорию (учение Бахтина, труды ученых Тартуско-Московской школы, французский структурализм от Леви-Стросса до Барта с Кристевой и постструктурализм от Барта с Кристевой через Дерриду к современным постпостструктуралистам), и ...
И, хотя, конечно же, я прекрасно отдаю себе отчет, что только в моем "воспаленном воображении" эстрадные дурочки вдруг обрядились в японские кимоно ("на теплой подкладке"), - все же продолжаю настаивать на "единстве структурных принципов", на которых основан механизм "примысливания" [см. об этом у Б.Гаспарова в статье "Тартуская школа 1960-х годов как семиотический феномен": "С одной стороны, открылась возможность говорить о культуре в целом как о "макросистеме", или о "системе систем", в которой каждый конкретный аспект культурной деятельности выступает в качестве частного механизма (подсистемы), взаимодействующего с другими механизмами в составе всего культурного устройства в целом. С другой стороны, получила мощную реализацию идея (высказанная в свое время Соссюром) о единстве структурных принципов, на которых основывается любая система знаков, функционирующая в обществе, и о вытекающей из этого возможности построения универсальной теории знакового кода. Все культурные языки выступают на фоне этой всеобщей семиотической метаструктуры как ее частные реализации; понимание устройства каждого частного языка в такой же степени моделируется его отношением к абстрактной семиотической метаструктуре, в какой любой конкретный текст моделируется соответствующим ему языком" (выделено мной - Т.Б.)].
По этой причине вынуждена вас огорчить, дорогие мои читатели. Если кто-то из вас думает, что между "рублевскими дурочками" и японцами с их "киго" пролег немыслимый "водораздел" (и, соответственно, между любителями эстрады и любителями "высокого искусства"), то вот вам соответствующий рассказ. Однажды по телевизору показали когда-то запрещенный и овеянный поэтому ореолом "мученика от искусства" "Антиформалистический раек" Дм.Шостаковича. "Продвинутая" публика сочувственно слушала, как высмеивали в этом произведении чиновников, не понимающих "высокого авангардного" искусства. "Речь" одного из них была "снабжена" интонациями всенародно любимой "Калинки". И надо было видеть и слышать, как оживились сидевшие в зрительских креслах поклонники "формализма" в искусстве и как стали они с неподдельным энтузиазмом притопывать и прихлопывать в такт!
Вот потому я призываю вас к снисхождению к объекту моего исследования. Дурочки (и прочие люди) не виноваты. Каждый "оттягивается", как может. И у каждого свои фантомы, любезно поставляемые "зеркалом"-Солярисом...
И один из вариантов такого "оттягивания" (то есть перекодировки-примысливания) - переворачивание перевернутого "дяди вани" во всех моих рефлексиях по поводу эстрадных текстов, даваемых курсивом в бесчисленных квадратных и круглых скобках "по ходу дела".
"Душа к губам прикладывает палец:
Молчи! Молчи!" (А.Тарковский)
"Па-мал-чим,
Ведь звезды не гаснут в ночи...
Па-мал-чим,
Горят в тишине две свечи...
Порой нам хочется тишины.
Здесь нет твоей и моей вины...
Па-мал-чим, па-мал-чим..." (эстрадная песенка)
Ну что ж, помолчим... Послушаем "универсум":
Она еще не родилась,
Она и музыка и слово,
И потому всего живого
Ненарушаемая связь.
Спокойно дышат моря груди,
Но, как безумный, светел день,
И пены бледная сирень
В черно-лазоревом сосуде.
Да обретут мои уста
Первоначальную немоту,
Как кристаллическую ноту,
Что от рождения чиста!
Останься пеной, Афродита,
И, слово, в музыку вернись,
И, сердце, сердца устыдись,
С первоосновой жизни слито!
(Осип Мандельштам. Silentium, 1910, 1935)
P.S.
"Набравшись" от объекта исследования соответствующей лексики и пополнив свою кладовую памяти необходимыми коммуникативными фрагментами [см. об этом у Гаспарова в 5: "Коммуникативные фрагменты (КФ) - это отрезки речи различной длины, которые хранятся в памяти говорящего в качестве стационарных частиц его языкового опыта и которыми он оперирует при создании и интерпретации высказываний. КФ - это целостный отрезок речи, который говорящий способен непосредственно воспроизвести в качестве готового целого в процессе своей речевой деятельности и который он непосредственно опознает как целое в высказываниях, поступающих к нему извне" (с. 118)] и приступая к многочисленным постскриптумам (многочисленным - потому что в стилистике произведений массовой культуры, неустанно "жующей" и продуцирующей бесконечные вариации одного и того же), постараюсь решить одну лингвистическую задачку: высказаться при помощи вышеозначенных КФ из области МК (массовой культуры).
Но сначала два предпостскриптума.
Сразу, пока не забыла, хочу объяснить одну "непонятку" из подзаголовка к названию своей статьи. Что такое "культур-мультурное" рождение универсума? Понравившееся мне выражение "культур-мультура" я нашла в статье одного из авторов журнала "Неприкосновенный запас" В.Курицына. Здесь использован известный стилистический прием снижения - удвоение слова с помощью приставленного к нему бессмысленного фонетического "двойника" (типа "танцы-шманцы") или даже "тройника" ("танцы-шманцы-обниманцы"). Вот я и решила "присвоить" это выражение, использовав его для обозначения массовой культуры.
И еще одна "непонятка". Задекларировано в статье всячески: Дурочка рублевская - немая. Как же можно немолчный шум океанского эстрадного прибоя называть немотой? А можно, потому что неумолкаемость эстрадной дурочки - явление того же порядка, что и у цитаты (О.Мандельштам: "Цитата - цикада. Неумолкаемость есть свойственна"). Перефразируя Маяковского: "дурочка корчится безъязыкая, дурочке нечем кричать и разговаривать". Если даже, по предположению другого поэта, "Но, может быть, поэзия сама - одна великолепная цитата" (А.Ахматова), то что уж говорить о солярисовском океане? О какой новой информации (речи) может идти речь?
А теперь первый постскриптум. Никак не могу расстаться со своими "дурочками". Пора бы уж и делом заняться, а я все никак радио не выключу. Не могу "отсоединиться" от этого неиссякаемого источника живительной энергии и витальной силы. Сломалось бы оно опять, что ли? (А надо вам сказать, дорогие мои, что эта часть трилогии у меня связана с мистикой. Радио в моем стареньком музыкальном центре - как пушкинская Татьяна. Нет, замуж оно не выходит - не берет никто по старости. Но то работает, то нет. И это процесс абсолютно неконтролируемый. И когда я три месяца назад захотела "связаться" с "рублевскими дурочками", оно вдруг выключилось. Я это восприняла как знак: не надо. А через месяц оно неожиданно заговорило. Да еще как! И "бедного Моцарта", и "два рогА", и "внятное прижатие к стене" мне подарило - в общем, сыпануло отборным жемчугом...).
(Здесь прошу внимания, потому что дальше последует КФ из МК). Да и как выключишь радио, ведь "жизнь стучится без конца в двери мирозданья": без конца стучатся в статью "соловьи", да один другого лучше. Ну как, скажите, не впустить в нее такого, например, соловья:
Твоего лица глаза,
Твоего лица рот
Не забуду никогда…
Или такого (с очередным "приветом" от Гоголя):
… все сильней на лице моем грустят глаза…
Или такого:
И остался лишь он -
Запах тела твоего,
Тела твоего звон (это, наверное, после холодной стены тело "зазвенело"? Или это заявленный в "стройном стане" "звон любви"?)
В общем, так бы и сидела у радиоприемника и переписывала все тексты безостановочно, как Акакий Акакиевич...
Второй постскриптум. Значит, придется начинать четвертую часть трилогии и превращать последнюю в тетралогию. Повод есть, и серьезный: я, например, пока не рискнула анализировать тексты песен с лексикой, почему-то называемой "подзаборной" (ведь она пишется обычно на заборах?). Главная причина: я еще "не волшебник, я только учусь" (и даже не в первом классе, а всего лишь стоя у дверей школы). Даст Бог, когда-нибудь... Ибо на то, чтобы "поднять" такую грандиозную тему средствами семиотики, не чувствую в себе пока ни необходимого опыта, ни требуемых сил и знаний. Ведь там нужно замахиваться уже на онтологический смысл "универсума"... А у меня с онтологическим смыслом всегда была большая напряженка. Только филологический смысл был как-то "внятен", и то лишь отчасти, по мере скромных возможностей. [Опять же, в духе традиций учебного издания и боясь варианта "юмор был настолько тонок, что его никто и не заметил", хочу указать на основания для игры слов: омонимичность корня "фило", означающего и любовь (фило + логос = любовь к слову), и племя, род (фило + генез = история рода, общее развитие и онто + генез = отдельная история, индивидуальное развитие). Хотя - что существенно для нашего исследования - в биологии существует формулировка "онтогенез повторяет филогенез", означающая, что общая модель эмбрионального развития индивида объяснима лишь в терминах эволюции видов (см. выпущенный в 1995 году в Санкт-Петербурге издательством "Восточноевропейский институт психоанализа" "Критический словарь психоанализа" Чарльза Райкрофта)].
Моральное право у меня на это есть, причем санкционированное высочайшим авторитетом - "царственной" Ахматовой, говорившей: "Для нас как филологов не существует запретных слов" (см. воспоминания о ней Анатолия Наймана, в частности, относящиеся к тому самому слову "б..." о сестре Лермонтова из второй части трилогии). Поэтому, выполняя проспективное по отношению к будущей тетралогии действие, хочу поделиться с вами еще одной - хулиганской с моей стороны - жемчужиной. Кстати говоря, жемчужина эта - еще одно свидетельство наличия движения эстрады к полюсу Смысла. Ведь на заре увлечения "свободой слова" ни о какой самоиронии в рупорах массовой культуры не могло быть и речи. А теперь что? - Ведущий со смаком произносит заготовку: "Самое удивительное в поп-певцах - это то, что ртом они поют точно так же...".
Третий постскриптум. Поэтому, "закольцовывая" статью, хочу процитировать весь "Финал" из той же северянинской "книги поэз" "Соловей", откуда для первого эпиграфа была взята часть "Интродукции":
Закончен том, но не закончен
Его раздробленный сюжет.
Так! с каждою главою звонче
Поет встревоженный поэт.
Напрасно бы искать причала
Для бесшабашного пловца:
В поэме жизни нет начала!
В поэме жизни нет конца!
Неисчерпаемая тема
Ждет всей души, всего ума.
Поэма жизни - не поэма:
Поэма жизни - жизнь сама!
Четвертый постскриптум (и еще один КФ из МК). Поэтому теперь, дорогое коротковолновое радио, передай, пожалуйста, поздравление специально для объекта моего исследования. "Я хочу пожелать ему такие строки": Дорогой "универсум"! "Твои друзья и группа "Икс-миссия" поздравляют тебя с днем рождения..."
Пятый и последний постскриптум. Я ведь еще чего все стою и стою у дверей школы, домой не ухожу... "вся в белом от метели"? Завидую я им очень - этим дурочкам эстрадно-блаженненьким...
Потому что облечены они в осиянные бело-розовые одежды, а "туча над нашей [их] Россией" уже стала "облаком в славе лучей". И на них уже снизошла божья благодать - не задавать никаких вопросов и просто жить по праву живущих. Вам нужны доказательства? Более полные слова из нашего четвертого эпиграфа таковы (цитирую по памяти, может, чего перевру, но суть передам точно): "Ты послал письмо / В галактику. / Но там - не отвечают, / Ибо не знают, / Что от звонка до звонка / Включаешь ты дурака, / Стоишь один у реки, / А в голове - пузырьки: / Кока-кола!" Чем вам не "реминисценция" из Гейне: "У моря пустынного, моря полночного / Юноша грустный стоит...". Стоит он, значит, и вопрошает море о загадке и смысле жизни. Пристал, как зануда: для чего, зачем, куда, откуда, почему? Недаром стихотворение так и называется - "Вопросы". А море равнодушно бормочет одно и то же, ветер шумит, облака бегут, глядят бесстрастно звезды. И все молчат, никто ничего не отвечает. А последние слова этого "стишка" таковы: "Плещут волны безучастно холодные, / И ждет безумец ответа..."
Знали бы они сегодня там, в этой галактике, что никто у них больше спрашивать ничего не собирается, - так не молчали бы! Живенько бы зашевелились, "по быстрячку" запросец на Землю прислали бы: "Почему ничего не спрашиваете, люди, эй?.."
Если перевести всю эту трогательную "переписку с галактикой" на суконный язык семиотической науки, то коммуникативный акт (шестикомпонентный якобсоновский) в случае с гейневским юношей будет выглядеть так. Адресант (Юноша) посылает адресату (Морю, читай - Галактике) запрос. Адресат же (а если рассматривать коммуникацию с обратной стороны, то адресант № 2) по имени Море вкупе с попутными, "фоновыми" адресатами/адресантами (Ветер, Облака, Звезды) настроен на автокоммуникацию: Море что-то бормочет себе под нос, но это никак не ответ на вопросы Юноши; Облака бегут своей дорогой (то есть вообще в коммуникативном акте не участвуют); Ветер шумит (а шум, как мы помним, это вообще не сообщение/текст, а помехи в канале/среде)... Все это аккумулируется в итоговой строке: "Плещут волны безучастно холодные". То есть и семантически, и прагматически (прагматика - один из трех аспектов семиотики, учитывающий свойства адресанта и адресата и их влияние на сообщение) - полные "отморозки". Но, несмотря на это, Юноша (хоть и назван за это безумцем) ждет ответа. Адресант, послав сигнал, ждет его возврата с другого конца сообщения.
В случае с Юношей № 2 (или кем там еще, потому что, возможно, форма "ты поймал сигнал" - обобщенно-личная, поет ведь женский голос; короче, тем, кто с кока-колой в голове) поначалу все выглядит похоже. Он (она, оно) тоже поймал какой-то сигнал (там есть еще строки "Ты поймал сигнал из космоса"). (Юноша № 1 из Гейне, очевидно, тоже поймал сигнал, иначе бы у него не родились вопросы по поводу увиденного/пойманного). И он тоже послал запрос адресату. Но тут-то и начинается разница. Ему тоже не отвечают (автокоммуникацию блюдут). Но и он-то не лыком шит! Он их давно раскусил и принял правила игры. Он тут же "включил дурака" (то есть или переключился на другое сообщение/автокоммуникацию, или включил заглушающий "шум", чтобы не слушать ответа, не надеяться то есть). И поэтому "в дураках оставил" молчащую Галактику. Та молчит, чего-то там строит из себя. Да кому ты нужна со своим молчанием надменным! А теперь объясните мне, кому легче: ждущему ответа или не ждущему?
Вот потому и завидую я им - дурочкам-то моим ненаглядным, умницам моим золотым, - самым жестоким образом завидую.
...
Однако же пора мне, пора домой!
"Но там
Темно и тихо. Мой окончен праздник!
<...>
Я опоздала. Экая беда!
Нельзя мне показаться никуда.
Но я касаюсь живописи стен
И у камина греюсь.Что за чудо!
Сквозь эту плесень, этот чад и тлен
Сверкнули два живые изумруда.
И кот мяукнул. Ну, идем домой!
Но где мой дом и где рассудок мой?"
(А.Ахматова. Подвал памяти)
Библиографическая справка
Читать следующую страницу
Закачать весь текст в формате zip (44 кб)
Получить весь текст по электронной почте
