Дверь в библиотекуГалина Васильевна СтепановаСЕМАНТИКА МНОГОЗНАЧНОГО СЛОВА
Учебное пособие
Публикуется по изданию:
Степанова Галина Васильевна. Семантика многозначного слова. – Калининград: КГУ, 1978
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава I. Об основаниях обобщения
Глава II. Обобщение и мотивация значения (внутренняя форма)
Глава III. Структура многозначного глагола
Глава IV. Вопрос об общем значении слова
ПРЕДИСЛОВИЕ
В учебном пособии "Семантика многозначного слова" рассматриваются некоторые проблемы полисемии, которые представлены в названиях четырех глав: об основаниях обобщения; обобщение и мотивация значения (внутренняя форма); структура многозначного глагола; вопрос об общем значении слова.
Такое построение учебного пособия объясняется задачами, которые ставит перед собой автор, - показать, что семантическое развитие слова в качестве своего внутреннего, наиболее общего, принципа имеет обобщающую функцию, проявляющуюся у глагола в определенных структурах.
Вопрос внутренней формы слова представляет интерес при изучении многозначного слова, так как позволяет говорить об особенностях семантических структур, отражающих национальную специфику этой стороны языка.
В последующих главах, посвященных анализу глаголов знать, понимать, читать, писать, думать, говорить, сказать, видеть, ждать, автор стремится показать, что глаголы тяготеют к определенному виду структур многозначности - к выявлению родо-видовых отношений между значениями слова. И с этой точки зрения проблема общего значения рассматривается как один из возможных вариантов структур многозначного слова, которые свойственны глаголу прежде всего. Эта особенность глагола зависит от того, что он представляет собой признак, семантическое развитие которого предполагает его распространение на различные субстанции (человек идет, дождь идет, время идет и т.д.). Такой вид полисемии объясняется наличием у значений одного слова общего семантического элемента, который остается в слове при различных его семантических изменениях.
Учебное пособие предназначено для студентов-филологов, изучающих семантику русского языка в общих языковедческих курсах, на спецкурсах и спецсеминарах. Пособие может быть использовано учителем средней школы для факультативов по лексике русского языка в старших классах.
В заключение автор хотел бы поблагодарить коллектив кафедры русского языка Калининградского государственного университета, а также рецензентов за помощь, оказанную в процессе работы над настоящим учебным пособием.
Глава I. ОБ ОСНОВАНИЯХ ОБОБЩЕНИЯ
Обобщение как особый способ отражения действительности в сознании человека. - В.И.Ленин об обобщении. - Логический и психологический аспект обобщения. - Лингвистический аспект обобщения. - Семантическая структура слова в связи с его обобщающей функцией.
В семантике слова постоянно взаимодействуют два основополагающих начала: а) отражение действительности и б) принципы отражения этой действительности. Семантика представляет, таким образом, некий преобразующий агрегат. Многочисленные семантические штудии - это прежде всего выяснение того, как действует эта машина смысла, каковы основания преобразований информации, которая поступает извне.
Слово расчленило, разъединило единую действительность. "Птица быстро летит" - это ведь в действительности едино (летящая птица). Но слово же и соединяет. Не только в предложениях, но и собственно слово, которое объединяет, потому что обобщает. Под обобщением понимается установление сходства, подобия, общности, т.е. установление какого-либо отношения между двумя или большим количеством явлений.
В своем основном качестве - обобщении - слово захватывает всё большие смысловые пространства, задавая при этом вопрос вбираемой в себя информации - на что похоже?
"На что похоже? Это главный вопрос, который задают себе теоретики и поэты. Когда-нибудь они объединятся и выстроят храм, посвященный богине Аналогии - богине хромой (потому что всякое сравнение хромает), но торжествующей, потому что она, как Железный Хромец Тимурленг, все-таки владыка мира" [1].
1. Талов А. Бухгалтерия мозга. - "Химия и жизнь", 1974, № 5, с. 17.
Обобщение в слове, будучи основой семантического механизма, характеризуется многообразием конкретных проявлений, которое порождает многообразие структур значения.
Являясь обобщением, значение слова выказывает свою общность с понятием. Общность, но не тождественность. Лексическое понятие, концепт, бытовое понятие - так по-разному обозначается часть значения, представляющая его ядро и соотносимая с понятием.
В.И.Ленин в "Философских тетрадях" неоднократно обращается к проблеме слова, подчеркивая его обобщающую функцию. Так, "первой, элементарной абстракцией" является "дом" вообще при наличии отдельных домов, - "Всякое слово (речь) уже обобщает" [2].
2. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 29, с. 246.
Будучи особым способом отражения действительности, обобщение несет в себе возможность отхода от действительности. "Подход ума (человека) к отдельной вещи, снятие слепка (понятия) с нее не есть простой, непосредственный, зеркально-мертвый акт, а сложный, раздвоенный, зигзагообразный, включающий в себя возможность отлета фантазии от жизни..." [3].
3. Там же, с. 330.
Такой диалектический подход к процессу отражения через обобщение приобретает особенно важное значение при изучении языка, так как представляет собой методологию исследований содержательной стороны слова - его значения.
Обобщение в словах может различаться: 1) по степени абстракции; 2) по разным типам обобщения. Обозначая процесс "интеграцией", исследователи отмечают следующие четыре разновидности слов по степени абстракции.
I степень интеграции - слово замещает чувственный образ одного определенного предмета ("мама").
II степень интеграции - слово замещает несколько чувственных образов от однородных предметов ("кукла" относится к нескольким предметам, имеющим общие черты).
III степень интеграции - слово замещает несколько чувственных образов от разнородных предметов (слово "игрушка" обобщает и кукол, и мячики, и кубики, и игрушечные автомобили). Значение такого слова очень широко и удалено от конкретных образов предметов.
IV степень интеграции - в слове сведен ряд обобщений предыдущей степени (слово "вещь", например, содержит в себе обобщение, даваемое словами "игрушка", "посуда", "мебель" и т.д., и т.п.). Значение такого слова чрезвычайно широко; связь его с "чувственными корнями" можно проследить лишь с большим трудом [4].
4. См.: Кольцова М.М. Обобщение как функция мозга. Л., 1967, с. 165.
Исследования по психологии и физиологии мышления раскрыли факты исторического развития обобщающей функции слова [5].
5. См.: Выготский Л.С. Мышление и речь. М. - Л., 1934, с. 119-130.
Первая ступень - образование неоформленного и неупорядоченного множества - это синкретическое сцепление отдельных предметов, которые не имеют внутренних связей. Те субъективные связи, которые устанавливаются, имеют громадное значение как основа для дальнейшего процесса отбора соответствующих действительности и проверяемых практикой связей.
Вторая ступень - это мышление в комплексах. Обобщение этого периода представляют комплексы предметов и вещей на основании не только субъективных связей, но и объективных, действительно существующих. Это конкретное объединение на основе их фактической близости, а не абстрактно-логической. Поэтому комплекс не отличается единством тех связей, которые лежат в основе.
Связь при этом может быть любая, а в основе понятия лежат связи единого типа, логически тождественные между собой.
"Многообразие связей, лежащих в основе комплекса, составляет его главнейшую, отличительную черту от понятия. Это значит, что каждый отдельный предмет, охватываемый обобщенным понятием, включается в это обобщение совершенно на тождественном основании со всеми другими предметами. Все элементы связаны с целым, выраженным в понятии, и через него между собой единым образом, связью одного и того же типа" [6].
6. Выготский Л.С. Мышление и речь. М. - Л., 1934, с. 123.
Такое обобщение напоминает по своему внешнему виду понятие, по генетической природе, по тем связям, которые лежат в его основе, это не понятие, а комплекс.
Однако человек, даже овладев мышлением категориальным, понятийным, тем не менее сохраняет и комплексное мышление, которое, как предполагают ученые, есть одна из предпосылок творчества. Установление связей, которые не главные, нахождение "слабых", а не "сильных" признаков, приводит к обнаружению того, что скрыто, что не поддается категориальному, логическому мышлению.
О том, что дело обстоит именно так, свидетельствуют факты языка, примеры литературного творчества. И вот еще одно любопытное свидетельство - высказывание В.Хлебникова, поэта, творящего в языке и творящего язык.
"Есть некоторое неопределенно протяженное многообразие, непрерывно изменяющееся, которое по отношению к нашим пяти чувствам находится в том же положении, в каком двупротяженное непрерывное пространство находится по отношению к треугольнику, к кругу, к разрезу яйца, к прямоугольнику... Так, есть величины, с изменением которых синий цвет василька (я беру чистое ощущение), непрерывно изменяясь, проходя через неведомые нам, людям, области разрыва, превращается, в звук "кукования кукушки или в плач ребенка, станет им" [7].
7. Цит. по: Митурич П. Чувство мира. - "Творчество", 1976, № 4, с. 15.
Важно подчеркнуть, что все указанные выше особенности восприятия не позволяют слову быть раз и навсегда направленным на обобщение одного направления. Именно это обстоятельство позволяет объяснить и историческую изменчивость структуры многозначного слова, и наличие в пределах одного слова обобщений разного направления, и, наконец, различие в структурах слов, которые обозначают одно и то же, но принадлежат разным языкам.
Что обобщается и как обобщается - это вопрос, который решается по-разному в зависимости от конкретных исторических, национальных, психологических условий.
Так, в языке австралийского племени аранта [8] словом объединяются явления, имеющие общие черты: ingua (ночь, спящий человек - сходство по смежности); ilba (ухо, чрево, пуповина, песчаный холм - сходство по форме). Но возможны случаи, когда слово объединяет предметы, которые не имеют общих черт: kula (волосы на голове, водоем с водой на горе, яблоковидные плоды дерева, мускулистые утолщения на руке и ноге); kanta (круглый лист растения, головной убор культового назначения, находящееся вблизи озеро, по временам замерзающее, холод). Такое явление - объединение волос и водоема (kula), круглого листа и холода (kanta) - возможно при условии изменения группировок предметов, в каждой группировке будут обнаруживаться разные общие признаки, а называться будут одним и тем же словом.
8. См.: Кацнельсон С.Д. Язык поэзии и первобытно-образная речь. - "Изв. АН СССР. ОЛЯ", 1947, т. 6, вып. 4, с. 306-307. Цит. по: Панфилов В.3. Взаимоотношение языка и мышления. М., 1971, с. 111.
Возможны при этом и другие случаи. Ср., например, анализ семантического развития слова "планина" (гора) в работе Н.И.Толстого.
"Процесс семантической мутации в общем протекал так: пастбище, луг > горное пастбище, луг > пастбище, луг на горе > часть горы с пастбищем, лугом > гора. Свойство референта "горный", которое можно толковать как потенциальный, интегральный признак в одних диалектах, превратилось в дифференциальный, различительный признак-сему в других диалектах.
Здесь сначала произошел процесс, который по аналогии с явлением фонологизации в фонологии можно назвать семантизацией. Затем утратилась сема "пастбище", т.е. произошла десемантизация, а в целом можно отметить явление транссемантизации, т.е. перехода одной семемы в другую путем изменения признаков (rsp. признака). В результате этого десигнатор (лексема) сохранился, а изменились десигнат (семема) и денотат (предметная соотнесенность)" [9].
9. Толстой Н.И. Некоторые проблемы сравнительной славянской семасиологии. - В кн.: Славянское языкознание. Доклады советской делегации на VI международном съезде славистов. М., 1968, с. 357.
Отмечая неисчерпаемость мира действительности, исследователи обращают внимание на потенциал каждого объекта - внутренний и внешний. "Поскольку всякий объект многосторонен и существует в бесконечных связях с окружающей действительностью, то и каждая мысль обладает возможностями как внутреннего, глубинного разветвления, так и внешнего, широкого взаимодействия" [10].
10. Салиев А. Мышление как система. Фрунзе, 1974, с. 45.
Рассматривая это положение на примере функции обобщения многозначного слова, следует обратить внимание на совместность и совместимость этих двух направлений. Соотношение первичного и производных значений основывается на многосторонности явления, обозначенного первичным значением, но и на установлении многообразных связей с другими явлениями, которым в той же степени должна быть присуща многосторонность.
Этот процесс, происходящий в многозначном слове, принадлежит к универсалиям языка. Различия же, определяющие семантическую специфику языка (несовпадения многозначности в словах, обозначающих одно и то же), обеспечены все той же неисчерпаемостью явлений действительности в соединении с конкретными социально-историческими условиями жизни народа, говорящего на данном языке.
Обобщение в слове - это основа его (слова) семантического механизма. Этот механизм характеризуется многообразием конкретных проявлений, которое порождает многообразие структур значения, что закономерно для различных способов отражения действительности, представленных в слове.
Прежде всего, обобщение в слове может представлять понятие. Однако не этот аспект слова, очень важный, анализируется в данной работе. Называемый в разных работах по-разному (лексическое понятие, концепт, бытовое понятие и т.д.), именно этот аспект значения представляет его основу в рассмотрении обобщающей функции слова. "...Отраженная в понятии действительность представлена в нем настолько глубоко и всесторонне, что оно захватывает и ее внутренние, более важные и основные стороны, и ее внешние стороны, менее важные, более случайные и всецело зависящие от внутренних сторон. Такое насыщенное смысловым образом понятие не только является большим смысловым обобщением, но содержит в себе также и закон появления всех частностей и единичностей данного рода" [11].
11. Лосев А.Ф. Диалектика символа и его познавательное значение. - "Изв. АН СССР. ОЛЯ", 1972, вып. 3, т. 31, с. 228.
Обобщение, присущее слову, не приводит слово к голой абстракции. На слове всегда лежат жесткие ограничения, которые налагаются на него национальными, внешнелингвистическими и внутрилингвистическими, условиями существования данного слова в языке. Что обозначает слово? - Предмет? Процесс? Признак? Какой именно? Что послужило внутренней формой для данного слова? Насколько явления, обозначаемые данным словом, активно функционируют в социальной жизни нации? И т.д., и т.п. - Все это и ставит естественные и достаточно жесткие ограничения в процессе обобщения в слове.
"Многозначность как таковая, в условиях бесчисленного множества контекстуальных ситуаций, потенциально стремится к бесконечности и поэтому учету не поддается. Тут действуют как бы центробежные силы. И мы никогда не смогли бы определить реальные значения семантических единиц, если бы не существовали чрезвычайно активные, своего рода центростремительные силы: они группируют, стягивают стремящуюся к бесконечности многозначность в типологические узлы. А типологическим узлам свойственно укрупняться" [12].
12. Земцовский И. Нужна ли музыкознанию семасиология? - "Советская музыка", 1972, № 1, с. 33.
В работе Д.П.Горского "Вопросы абстракции и образование понятий" дается следующее определение процессу обобщения: "Процесс обобщения есть процесс мысленного перехода от единичного к общему, от менее общего к более общему" [13].
13. Горский Д.П. Вопросы абстракции и образования понятий. М., 1961, с. 313.
При этом выделяются различные способы обобщения.
1. Обобщение посредством перехода от конкретных по содержанию свойств к логическим переменным. Для этого необходимо, чтобы какое-либо свойство стали мыслить не как единственно возможное, но как переменную. Этот способ обобщения приводит к установлению родо-видовых отношений: обобщение происходит от видовых понятий к родовым.
Родо-видовые отношения отражают отношение подчинения между общими понятиями: подчиняющее понятие называется родом (или родовым понятием), а подчиненное - видом (или видовым понятием).
Род и вид являются относительными, а не безусловными логическими характеристиками понятий. Одно и то же понятие, являясь видом по отношению к подчиняющему понятию, есть род по отношению к другому, подчиненному ему понятию.
Такие отношения свойственны и некоторым структурам многозначных слов, в частности глаголам.
2. Обобщение, происходящее в значении, построено также по принципу подчинения: подчиняющее общее и подчиненное единичное - "дерево" вообще и отдельные деревья.
Таким образом, между структурой значения и структурой многозначного слова устанавливается подобие: структура многозначного слова с родо-видовыми отношениями между значениями повторяет структуру значения "общее - частное".
Обратным процессом по отношению к процессу обобщения является процесс ограничения - мысленный переход от более общего к менее общему. Эти два процесса - обобщение и ограничение - диалектически связаны друг с другом. Еще один способ обобщения - перенесение закономерностей, действительных для одной предметной области, на иные предметные области. Этот способ действует в многозначных словах в тех случаях, когда появляются так называемые переносные значения.
Родо-видовые отношения в слове отчетливо просматриваются на всех семантических уровнях: собственно значения, многозначного слова, группы слов, класса нескольких групп.
1. То, что слово обозначает одновременно и данный, конкретный предмет, и весь класс этих предметов, есть основание для всех последующих классификаций слов по содержанию. Ибо ведущий принцип остается неизменным, меняются два момента:
а) качество, объем, содержание признаков, по которым объединяются или различаются явления;
б) словесное обозначение (одно и то же слово или разные слова обозначают однородные явления).
Поэтому обращение семантики к понятию "семантическое поле" закономерно. На этом уровне работает тот же механизм, что и на уровне слова: объединение однородных явлений.
| Стол |
| письменный стол | обеденный стол | туалетный стол | круглый стол | на одной ножке стол |
| Говорить |
| шептать | сообщать | рассказывать |
Система родо-видовых отношений, пронизывающая лексический состав языка (семантические поля) и имеющая в качестве основы те же отношения в слове, необходимо и закономерно охватывает и явление многозначности. Появление нескольких значений у слова во многом (но не во всем, разумеется) объясняется все теми же родо-видовыми отношениями, которые находят свое выражение между значениями одного слова.
Закономерен вопрос о степени причастности всего вышесказанного к собственно лингвистическому аспекту слова, и в частности к значению. Думается, что, несмотря на все возможные упреки в подмене языковых категорий логическими, мы не можем пройти мимо этого факта, если предметом исследования является структура значения слова. Представление семантической структуры слова как определенного набора его валентностей не дает представления о национальной специфике семантики, отрицать которую невозможно. Нужна интерпретация той содержательной информации, которую несет в себе слово. Ведь различие языков - не только в различии звуковых комплексов (слов), но прежде всего в различии содержания, которое заключает в себе данный звуковой комплекс. Если мы принимаем это положение, то мы должны принять и содержательные категории семантики слова, а не только формальные, которыми является валентность.
Игнорирование содержательного аспекта значения приводит к уравнительному рассмотрению семантической структуры слова, когда для доказательства того или иного положения берутся слова, очень разные с точки зрения характера самого содержания. Это неразличение характера, содержания, по нашему мнению, связано еще с одним явлением, а именно с неразличением в значении любого слова тех семантических категорий, которые присущи всем словам, и тех, которые свойственны каким-то отдельным группам слов. Это смешение категорий разного уровня приводит, в свою очередь, к представлению семантической структуры слова как явления настолько однообразного, настолько обесцвеченного и обезличенного, что уже не может быть речи о каком-либо своеобразии как среди слов одного языка, так и своеобразии национальном. Мы отнюдь не отрицаем универсальных семантических категорий, которые присутствуют в значении всех слов. Но подобные категории необходимо должны обрастать более частными, которые и представят своеобразие структуры значения отдельного слова, группы слов, класса и т.д.
Именно в силу всего вышесказанного семантические исследования не могут не принимать во внимание логический аспект родо-видовых отношений, как отношений между словами, между значениями одного слова, между группами (полями).
То, что слову свойственно выражать родо-видовые отношения, исходит из характера мышления: от частного к общему и от общего к частному.
"Способность слова одновременно выражать родовое и соподчиненные ему видовые понятия играет большую роль в абстрагирующей работе человеческого мышления, ибо дает возможность мысленно возводить данную вещь в соответствующий класс вещей и тем самым идти по пути обнаружения сущности все более высокого порядка" [14].
14. Проблемы мышления в современной науке. М., 1964, с. 68.
Взаимодействие абстрактного и конкретного в слове хорошо видно на примере глагола "выразиться".
Выразиться.
1. Обнаружиться, проявиться. "Характер Пушкина лучше и полнее всего выразился в его произведениях" (Чернышевский).
2. Передать свою мысль теми или иными словами, употребить те или иные слова. Неудачно выразиться.
3. Произнести бранные, неприличные слова. Прошу не выражаться! В значениях этого глагола ясно видно движение от более общего к частному, от выражения вообще к выражению определенными словами.
Значение "выразиться" (обнаружиться, сделаться явным) само является результатом длительного исторического развития (выразить - вывихнуть).
Таким образом, "выразиться" прошло путь обозначения от конкретного физического действия (вывихнуть) до отвлеченного "сделать явным", которое вновь конкретизируется, но не обращается вспять; конкретизируется только отвлеченное понятие, специализируясь при этом на обозначении определенного аспекта речи - формы высказывания.
Именно такое или подобное движение значений позволило С.Карцевскому сказать: "Будучи семиологическим механизмом, язык движется между двумя полюсами, которые можно определить как общее и отдельное (индивидуальное), абстрактное и конкретное" [15].
15. Карцевский С. Об асимметричном дуализме лингвистического знака. - В кн.: Звегинцев В.А. История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. Ч. 2. М., 1965, с. 85.
Бесспорное и общепризнанное положение об обобщении в слове обычно рассматривается на материале слова - значения. Говоря о причинах многозначности, называют и ограниченность словарного состава по сравнению с неограниченностью действительности, и орудийность языка (откуда многообразное применение одного орудия). При этом забывают, что многозначность слова - явление не приобретенное, но врожденное, то, без чего слово не может быть, если оно хочет быть словом.
Схема обобщения, свойственная значению - слову, продолжает жить, разнообразно модифицируясь в многозначных словах. Конфигурации этой схемы могут быть простыми и сложными, более близкими к своей основе и более далекими от нее, но всегда в своей сути - это будет одно и то же: некоторое множество, понимаемое как единство, - это всегда будет слово. - "Название есть нечто всеобщее, принадлежит мышлению, делает многообразное простым" (Гегель).
Слова отличаются не только степенью обобщения, но и разными его типами. При этом наблюдается сходство обобщения в слове с одним значением и с несколькими значениями:
| Слово - значение | Слово - несколько значений |
1. Одно значение представляет и весь класс однородных предметов, и данный предмет этого класса. Налицо родо-видовые отношения. Книга - источник знаний. Дайте мне эту книгу. | 1. Значение в многозначном слове может иметь структуру, отражающую родо-видовые отношения. Например, глагол "знать" - "иметь информацию". Знать географию; знать Петрова, знать дорогу - это виды по отношению к роду. |
| 2. Нерасчлененность сополагающихся явлений - отмеченная в науке как "комплексное мышление" - этап в развитии мышления человека (см. с. 6). | 2. Соположение двух различных явлений: 1) город (населенный пункт); 2) город (население). |
| 3. Значение обобщает явления различные, но имеющие один общий признак: игрушка, мебель, еда. | 3. Общий элемент при различии остальных: 1) голосовать (отдавать свой голос); 2) голосовать (останавливать машину). |
Обобщение, свойственное слову, есть не только результат прошлых содержательных операций, не только процесс, происходящий по мере употребления слова. Обобщение - это еще и семантическая перспектива слова, указатель смыслового фарватера слова в его настоящих и последующих применениях и изменениях.
Таким образом, схема обобщения, свойственная значению, активно функционирует и в многозначных словах, являя собой определенную семантическую типологию. В последующих главах будут более подробно рассмотрены процессы обобщения в многозначном слове, то есть собственно лингвистический аспект этого явления. В заключение же этой главы следует еще раз подчеркнуть, что обобщение представляет собой тот фундамент, на котором слово и возникло, и функционирует, и развивается, и соединяется с другими словами - "всякое слово (речь) уже обобщает".
Список литературы
1. Ленин В.И. Философские тетради. - Полн. собр. соч. Изд. 5-е. Т. 29, с. 246, 249, 250.
2. Выготский Л.С. Мышление и речь. М. - Л., Огизсоцэгиз, 1934, с. 237-256; с. 260 - 271.
3. Горский Д.П. Вопросы абстракции и образования понятий. М., Изд-во АН СССР, 1961, с. 313-331.
4. 3айцева 3.Н. Обобщающая роль слова. - "Вестн. Моск. ун-та. Сер. VIII - экономика, философия", 1963, т. 4, с. 86-89.
5. Кольцова М.М. Физиологическое изучение явлений обобщения и абстракции. - В кн.: Язык и мышление. М., "Наука", 1967, с. 302-311.
6. Лурия А.Р. Об историческом развитии познавательных процессов. М., "Наука", 1974, с. 58-105.
Глава II. ОБОБЩЕНИЕ И МОТИВАЦИЯ ЗНАЧЕНИЯ (ВНУТРЕННЯЯ ФОРМА)
Понятие внутренней формы слова и связь ее с обобщающей функцией слова. - А.А.Потебня о внутренней форме. - Обязательность и необязательность мотивации. - Некоторые особенности внутренней формы глагола в связи с функцией обобщения.
Внутренней формой слова, или его языковой мотивированностью, называются способы представления определенного содержания, обязательные для всех говорящих и закрепленные в языке [16].
16. Косовский Б.И. Общее языкознание. Минск, 1974, с. 24.
Все, что называется, - предметы, качества, действия - называется по какому-либо признаку, который является одним из множества признаков, характеризующих явление действительности. Но данный признак обнаруживается в ряде предметов и на этом основании происходит обобщение нескольких явлений - они называются одним словом. Психология, логика, философия, исследуя обобщение, не занимаются различиями в словесных формах, представляющих обобщение. Это - собственно лингвистический аспект акта обобщения в слове.
Механизм появления внутренней формы слова раскрыл А.А.Потебня в своих "Записках по русской грамматике". В главе "Представление и значение" ученый излагает взгляд на роль внутренней формы слова в развитии семантики слова. "Назвавши белый стеклянный шар арбузом, ребенок не думал приписать этому шару зеленого цвета коры, красной середки... Из значения прежнего слова в новое вошел только один признак, именно шаровидность. Этот признак и есть знак значения этого слова, ...он (знак) есть общее между двумя сравниваемыми сложными мысленными единицами, или основание сравнения, tertium comparationis в слове" [17].
17. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т. 1-2. М., 1958, с. 17.
В этом высказывании А.А.Потебни следует отметить два момента.
Во-первых, определение знака значения как признака, который, однако, представлен словом (арбуз), словом с выключенными остальными признаками, словом, несущим только один признак. Отсюда вытекает следующее: слово, значение которого представляет некую совокупность признаков, выступает во всеоружии всех этих признаков, когда обозначает данное явление действительности. Но этим функция слова не исчерпывается. В случае "вторичного" называния (имя через имя) слово используется как знак одного признака. И эта функция фактически подобна другой - которую слово выполняет уже не в акции номинации, но в акции коммуникации, когда слова соединяются в словосочетание на основе общего признака. Так, при соединении "вода течет, трамвай едет, говорить о книгах" и т.п. происходит то, что называется семантическим согласованием и что основывается на наличии общих признаков у соединяющих слов. Можно, очевидно, сказать, что слово в этом случае выполняет две функции как знак. Одна - это называние данного предмета, явления, процесса, это знак данного явления. Другая же функция - это знак одного элемента, одного признака того значения, с которым сочетается знак-номинация.
В этой двойной функции слова заключается и возможность рассмотрения сочетаемости как значения, и невозможность прямого представления этого значения в формах только сочетаемости.
Взятое отдельно, слово манифестирует только себя, свое значение. Взятое в тексте, слово манифестирует и свое значение через сумму признаков, и значение слов, с которыми связано в тексте, будучи представителем одного из признаков сочетающегося слова.
Именно в этой двойной функции слова в речи и проявляется тот же механизм, что и в рождении нового слова, точнее - нового значения.
Во-вторых, А.А.Потебня отстаивает важность внутренней формы, так как "хотя для слова звук так необходим, что без него смысл слова был бы для нас недоступен, но он указывает на значение не сам по себе, а потому, что прежде имел другое значение... Поэтому звук в слове не есть знак, а лишь оболочка, или форма знака, это, так сказать, знак знака, так что в слове не два элемента, как можно заключить из вышеприведенного определения слова как единства звука и значения, а три" [18].
18. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т. 1-2. М., 1958, с. 17.
Этот средний элемент, который связывает звуковой комплекс и значение, т.е. слово-звук и слово-значение, является той ступенькой, с помощью которой происходит сравнение познаваемого с прежде познанным, познание посредством наименования.
Поэтому, не преувеличивая роли внутренней формы слова для семантической системы языка, нельзя и преуменьшать эту роль. Не имея возможности говорить в настоящее время об удельном весе этого элемента семантики - нет исследованного материала, - мы можем утверждать необходимость и обязательность рассмотрения этого элемента - внутренней формы - в семантической системе языка.
"... элементы лингвистических знаковых систем аккумулировали в себе огромное количество познавательных сведений. Значения этих элементов служат семантическим каркасом, на котором складывается содержание упорядоченного структурного отражения действительности, каковое самому этому каркасу далеко не тождественно ни по структуре, ни по семантике" [19].
19. Нарский И.С. Диалектическое противоречие и логика познания М., 1969, с. 137.
Внутренняя форма слова характеризуется смысловой связью с вторичным значением. Эта связь, в свою очередь, охватывает группы, объединенные общим значением.
Можно предположить, что ходы мысли, соединяющие два значения, т.е. внутреннюю форму со значением, образуют определенную сеть отношений, характеризующую семантику данного языка. Именно об этом писал более ста лет назад А.А.Потебня: "Известное сочетание представлений, принятое в языке в слове одного корня, по несколько раз повторяется в словах других корней; последующие образования подчиняются аналогии с предшествующими" [20].
20. Потебня А.А. О связи некоторых представлений в языке. - "Филологические записки", Воронеж, 1864, вып. 3, с. 127.
А.А.Потебня видит в этих установлениях влияние языка на мысль. "Принятое в языке сочетание представлений становится исходною точкою для мысли всех говорящих этим языком". И дальше: "Повторение одинакового способа сочетаний образует привычку мысли. Поэзия и мифология развивают сочетания представлений, какие находят в языке" [21].
21. Там же, с. 126-127.
К сожалению, сейчас нет работ, в которых бы высказанные положения получили доказательство на материале если не всей лексики, то хотя бы основных ее групп. Очевидно, подобные работы - дело будущего. Примеры же, разбросанные по различным работам, свидетельствуют о том, что одни и те же ходы мысли могут иметь место в разное время, т.е. они могут пронизывать язык по вертикали. Кроме того, связи представлений могут быть как интернациональными, межъязыковыми, так и национальными, присущими данному языку.
Потерянная форма "поймать" у глагола "понимать" повторяется в глаголах "схватить, уловить". "Когда я смотрю, как люди в метро читают книги, понимаю их... тут не до вникания в слово - тут бы смысл схватить, уловить интригу" (И. Золотусский. Игра крови и металла).
О том, что связь физического охвата и интеллектуального свойственна вообще европейским языкам, говорит В.Дорошевский. "Значение "мысленно охватывать, понимать" закрепилось во французском comprende, которому соответствует немецкое begreifen, а последнему польское pojmować, русское "понимать"... Эволюцию значений "охватывать" - "понимать" можно интерпретировать как полное освоение "предмета, на который направлено действие, означавшее первоначально чисто внешнее подчинение дополнения подлежащему, а затем мысленное" [22].
22. Дорошевский В. Элементы лексикологии и семиотики. М., 1973, с. 67.
Так, для русского языка характерно обозначение чувства восхищения, восторга через внутреннюю форму "покорения", "завоевания", "колдовства". Несмотря на разницу в значении этих трех слов, у них есть и общее - семантические отношения между субъектом и объектом: объект находится во власти субъекта, объект становится несамостоятельным.
Покорить - "силой подчинить своей власти" и "подчинить своему обаянию, очарованию";
пленить - устар. "взять в плен" и "покорить чем-л., очаровать";
завоевать - "покорить вооруженной силой" и "привлечь на свою сторону";
очаровать - устар. "воздействовать на кого-л. что-л. с помощью чар, колдовства" и "произвести чарующее впечатление, подчинить своему обаянию, пленить";
восхитить - "привести в восхищение" и устар. поэт. "унести, поднять ввысь".
"Русские женщины всегда покоряют меня естественным своим величием" (А.Пистунова. Из сердца).
"Штормы и кораблекрушения, приключения и драки, авантюристическая жизнь мореходов - все, что может пленить не только юношеское, но даже и зрелое воображение, использовано в ассортименте фильмов, ежегодно изготовляемых на голливудских студиях". (С.Юткевич. Франция - кадр за кадром).
"...я видел и неискушенных зрителей, которые увлекались этой игрой линий, красок и форм и отдавались ей с такой же непосредственностью, с какой отдается музыкальной стихии слушатель симфонического оркестра". (С.Юткевич. Франция - кадр за кадром).
Это общее семантическое начало оказывается достаточно активным и охватывает широкий круг лексики: "...все живо, все вплотную приближено к слушающим, и огромный зал не шумит, не шаркает ногами, он беззвучен, только тихо дышит, он радостно подчинен". (Н.Крымова. Сергей Юрский. Ситуация и характеры. - "Лит. газета", 1975, 8 янв.).
Как не вспомнить при этом слова С.Эйзенштейна: "Сталкиваясь с определением какого-либо понятия, мы напрасно пренебрегаем методом чисто лингвистического анализа самого обозначения. Произносимые нами слова подчас значительно умнее нас" [23].
23. Эйзенштейн С.М. Избранные произведения в шести томах, т. 2. М., 1964, с. 36.
О том, что человек теряет голову от восторга и восхищения, об этом, лукаво и иронически, напоминает человеку его язык.
Забвение мотивации слова так же закономерно, как и обязательность мотивации.
Исследователи природы лингвистического знака определили этот процесс как потерю, например, звуками слова прямой связи с содержанием. "Абстрактным можно назвать звук, используемый уже не для прямолинейного воспроизведения, облика реалии. Это - звук, оторвавшийся от ситуации, внешней или психологической, и зачинающий субстрат новой формы действительности - языка" [24].
24. Аветян Э. Природа лингвистического знака. Ереван, 1968, с. 65.
Однако потеря звуковой формой мотивированности (в указанном выше смысле, что не отрицает фонетической мотивированности вообще) [25] была восполнена мотивированностью другого типа - содержательной, опирающейся на значения производящих слов.
25. См.: Журавлев А.П. Фонетическое значение. Л., 1974.
Но и эта мотивированность - внутренняя форма слова, - подобно фонетической и в силу тех же закономерностей, не может не уходить из слова. Когда новое слово появляется из старого, Б из А, то это происходит на основании признака, взятого из А - а. Однако при употреблении слова, в применении его к новым случаям, "количество признаков Б увеличивается и их связь между собой закрепляется (б1, б2, б3 и т.д.). Признак же а становится несущественным. Говорящий не заинтересован в восстановлении этого а, скорее оно ему мешает" [26].
26. Потебня А.А. Из записок по теории словесности. Харьков, 1905, с. 19-20.
Если бы не происходил этот процесс, развитие языка было бы невозможно, а этот процесс, как свидетельствует высказывание А.А.Потебни, неминуемо ведет к утрате мотивированности, внутренней формы слова.
Освобождаясь от конкретной привязки к другому знаку и, следовательно, к другому содержанию, слово обретает ту необходимую степень свободы, которая позволяет ему функционировать в новом содержании и обеспечивает автономность его развития.
Внутренняя форма покидает слово, сделав свое дело: она соотнесла новое имя с уже существующим и тем самым отразила непрерывность и целостность языка; она ввела новое имя в уже существующую систему значений; она дала своим уходом возможность функционировать слову в виде новой внутренней формы [27].
27. Ср. древнекитайское изречение: "Когда поймана рыба - отбрасывают вершу;
Когда пойман заяц - отбрасывают силки;
Когда пойман смысл - отбрасывают знак".
Цит. по статье: Померанц Г.С. "Карнавальное" и "серьезное". - "Народы Азии и Африки", 1968, № 2, с. 112.
Таким образом, в языке сосуществуют мотивированные и немотивированные слова с детерминированными основаниями: все вновь появляющиеся слова характеризуются мотивированностью, которая обнаруживает тенденцию к исчезновению - в процессе функционирования слова. Таково динамическое равновесие двух противоположных начал в лингвистическом знаке, равновесие, которое представляет собой одну из сторон лексико-семантической системы языка.
Мотивация настолько необходима языку, насколько это соответствует сохранению целостности и единства языка, его непрерывности, но мотивация настолько не нужна, насколько язык должен быть свободен для движения вперед, для развития.
Во внутренней форме слова отражаются различные особенности культуры народа, его общественной социальной психологии. "Язык постоянно остается посредником между познанным и вновь познаваемым" [28].
28. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т. 1-2. М., 1958, с. 59.
Таким образом, внутренняя форма слова представляет несомненный интерес и для рассмотрения языка как средства познания.
Как и все языковые явления, внутренняя форма слов претерпевает изменение в ходе развития языка, в его истории. Эта историческая изменчивость зависит от двух факторов: "способа воззрения на действительность и характера отношений между элементами семантической системы" [29].
29. Виноградов В.В. Русский язык. М., 1972, с. 20.
Будучи "формой", внутренняя форма, и в этом ее особенность, не имеет "постоянных чувственных индексов", то есть она - некое содержание, которое "держит" другое содержание, собственно значение слова.
О том, что внутренняя форма не безразлична к системе языка, говорит и такой факт, как неодинаковое проявление ее в разных частях речи [30].
30. См. там же, с. 21.
Можно при этом предположить, что и внутри таких частей речи, как существительное, глагол, прилагательное, наречие, частей речи с ярко выраженной номинативной функцией, внутренняя форма будет носить неодинаковый характер в зависимости от различных группировок слов (и по отношению друг к другу, и по отношению групп внутри каждой части речи - разряды существительных, прилагательных, глаголов и т.д.).
При рассмотрении проблемы мотивированности обычно называют среди разных ее видов мотивированность семантическую, понимая под ней многообразные случаи вторичных наименований, которые ограничиваются кругом метафорических значений. Анализ ряда многозначных глаголов (из числа первых 100 по частотному словарю Э.Штейнфельд) позволяет говорить о наличии мотивации иного плана, основанной на родо-видовых отношениях, которые будут рассмотрены на примере глаголов "читать", "писать", "видеть", "смотреть".
Читать.
1. Воспринимать письменную речь по буквам, знакам и т.п.
2. Произносить, воспроизводить (вслух или мысленно) какой-нибудь текст; декламировать художественный текст.
3. Излагать слушателям содержание доклада, лекции.
4. Распознавать, воспроизводить смысл, значение чего-либо по знакам, чертам, линиям.
5. Разгадывать, узнавать смысл чего-нибудь по каким-нибудь следам, внешним признакам, проявлениям и т.п. Читать камни, горы; читать в душе, в сердце.
6. Произносить (вслух или мысленно) с целью наставления, поучения; читать нотации, нравоучения.
В этом многозначном глаголе значения группируются следующим образом: 1-е и 4-е объединяются, так как они оба обозначают "воспринимать то, что образовано из тех или иных знаков (из букв, нот, чертежей, линий, цифр). Обобщение происходит за счет подключения к знакам собственно письма - буквам - знаков другого вида - линий, чертежей, нот и т.п. 2-, 3- и 6-е - это воспроизведение вслух готового текста (проза, стихи, доклад, лекции, отчасти нравоучения - изложение взгляда на какой-либо поступок).
В этом случае речь идет о расширении процесса воспроизведения (вслух и предназначенное какому-либо адресату), то есть процесс чтения, кроме информативного признака, приобретает еще признак коммуникативный. Значение "разгадывать, узнавать смысл чего-нибудь по каким-нибудь следам, внешним признакам" является показателем активизации информативного признака, который вбирает в себя в этом значении в качестве знаков неограниченный круг объектов, стоящих вне собственно письменных знаков (горы, камни, реки, движение). Информационность подчеркивается еще тем, что в этом значении на первое место выходит не сам процесс (читать), но его результат (понимать, узнавать, разгадывать). "<Скупщики ковров> читали ковры, перебрасываясь короткими фразами". (Павленко. Два короля). "Вы эти камни читаете, как книгу". (Солоухин. Владимирские проселки).
Поскольку понимание как результат в русском языке представлено глаголами совершенного вида (понять, угадать, сообразить и т.п.), это значение и у "читать" ярче всего проявляется в видовой паре "прочитать". "М.Сарьян называет главной своей темой счастье земного бытия. Зрительный максимум - прочитать это огромное содержание в произведении искусства, иногда скромном по своему "содержимому". (Я.Варшавский. Успех).
Эта результативная сторона процесса чтения - овладение смыслом того, о чем сообщают знаки - позволяет употреблять глагол с незамкнутым рядом объектов, при условии, что эти объекты есть предметы, из которых следует извлечь информацию. "Как нельзя "прочесть" на одном дыхании сложносочиненное предложение с несколькими подчинениями, точно так же невозможно "прочесть" и молекулу сложного белка... Белок до недавнего времени тоже "читали" по частям". (Вера Дорофеева, Виль Дорофеев. Смена лидера. - "Октябрь", 1974, № 11). У этого же глагола "прочесть" есть и значение "специализированное", связанное одновременно и с "раскрыть смысл" и с "воспроизвести": раскрыв смысл, представить его в какой-либо форме. Режиссер по-новому прочел пьесу А.Островского.
Таким образом, семантическая структура "читать (прочитать)" являет собой структуру родо-видовых отношений, которая, однако, развивается в двух направлениях: расширение воспринимаемых знаков и использование обозначения процесса для обозначения результата этого процесса. Можно предположить, что активизация этого глагола в указанном направлении связана с развитием различных средств информации в последние десятилетия, с развитием теории информации. На примере глагола "читать" можно также увидеть семантическое поведение слов, которые представляют собой основу семантики языка. Эта основа устойчива, но она подвижна в пределах родо-видовых отношений, очерченных непроизводным, первым значением "читать", которое выступает в качестве внутренней формы для производных значений.
Писать.
1. Воспроизводить от руки, изображать специальные графические знаки; передавать посредством таких знаков слова, текст и т.п.
2. Печатать на пишущей машинке.
3. Сообщать, извещать о чем-либо в письменной или печатной форме.
4. Создавать, сочинять литературное, научное и т.д. произведение.
5. Заниматься литературной деятельностью, созданием литературных произведений.
6. Создавать произведения живописи, рисовать красками.
7. Сочинять, создавать музыкальное произведение, записывая его.
Подобно "читать" семантическую структуру глагола "писать" определяет информационно-коммуникативная основа. Однако в "обратном порядке", образуя вместе с "читать" некий единый цикл "писать - читать".
Изображение с помощью знаков некоторого содержания - вот, пожалуй, то общее, что связывает все значения этого глагола. Отличия же, которые имеют место, - это отличия знаков (буквы и цифры, ноты, линии, краски). Что касается значения "создавать литературные произведения" и "сообщать, извещать о чем-либо в письменной или печатной форме", то в них, и это опять общая черта с "читать", отражена цель процесса "писать" - сообщение о чем-либо. Писать рассказ; писать музыку; писать картину - эти значения обладают двусторонней связью с непроизводным значением "писать": с одной стороны, расширение знаков письма, с другой - процесс письма приобретает значения творчества в форме данных знаков.
Таким образом, родо-видовые отношения, имеющие место в глаголе "писать", осложняются отношениями "процесс - цель процесса".
Видеть.
В словаре отмечены четыре значения у этого глагола: 1. Воспринимать зрением. 2. Иметь зрение, обладать способностью зрения. 3. Сознавать, понимать, чувствовать. 4. Считать, признавать кого-либо чем-либо, принимать за кого-либо.
Кроме того, в качестве оттенков значения к 1-му значению даны: а) иметь личную встречу, б) мысленно представлять, воображать, в) испытывать, переживать. У 3-го значения есть оттенок "находить, обнаруживать в ком-либо что-либо. Будем считать оттенки значения или отдельными значениями (к 1-му значению), или тем же значением (к 3-му значению).
Сразу же можно сказать, что все значения делятся на две группы: собственно зрительные и незрительные.
К первой группе, зрительной, относятся "воспринимать зрением": "... художник ли был так точен, что отобразил именно тот мир, который мы знаем, или мы уже видим мир по его подсказке и наш взгляд обведен ею" (А. Битов. Выбор натуры) и "иметь зрение, обладать способностью зрения" - "Я хочу видеть - понимаешь?..." (Короленко. Слепой музыкант).
Глагол "видеть" в своем зрительном значении стоит очень близко к собственно пониманию, которое представляет особое, отдельное значение у "видеть". "Мы видим друг друга каждый день. Но как редко мы видим друг друга" (И.Гофф. Рисунок карандашом). "Если меня спросят, с чего я начал свое обучение режиссуре, я отвечу: "Я стал учиться видеть. Учиться видеть, учиться отображать, учиться сопоставлять - это значит учиться художественно мыслить" (И.Хейфиц. Как я стал режиссером).
Соотношение значений "воспринимать зрением" и "иметь зрение" - это обычное соотношение действия в его абсолютном значении "иметь, обладать способностью" с конкретным проявлением этого действия (ср. говорить что-либо о чем-либо и хорошо говорить; петь романс и петь - обладать певческим голосом) и т.п.
Значения второй группы, не зрительной, по-разному трансформируют восприятие зрением. Прежде всего обращает на себя внимание интеллектуальный уклон этих значений, которые, однако, в отличие от значений собственно интеллектуальных глаголов, сохраняют в себе компоненты ощущения, чувства. Если в одном и том же тексте заменять глаголы "думать", "понимать", "знать" и "видеть", то разница проявится со всей очевидностью.
Он (думал, знал, понимал, видел), что мать права. "Может быть, глубже своих современников Грибоедов видел, насколько крепостные цепи мешают России осуществить ее исторические предначертания" (Л.Леонов. Судьба поэта).
Значение "иметь личную встречу" (из устной речи - "Я хотел бы видеть классного руководителя") предполагает совмещение восприятия зрением с общением словесным и, следовательно, интеллектуальным. То есть зрительное восприятие человека рассматривается как необходимое условие контакта между людьми, некоторое "предусловие" словесного общения.
Значение "испытывать, переживать" - "Много видел он кручины на веку своем" (Н.Никитин. Дедушка) - представляет восприятие вообще жизни, действительности, столкновения, контрасты, в которых непременным условием было зрительное восприятие. С предшествующим значением его объединяет зрение как необходимый, обязательный элемент ситуаций (общение, эмоции). Значение "мысленно представлять, воображать" - "Как спеть, чтобы слушатель увидел зеленой ивушку, ощутил дыхание буйных ветров..." (А.Пистунова. Из сердца) - исключает уже зрительный контакт с объектом, переводя его в план только интеллектуальный (воображать, представлять).
Таким образом, если предшествующие значения представляли видение как наличие контакта с привходящими обстоятельствами - говорить при условии видеть; переживать, испытывать при том же условии, - то в данном случае активизируется в "видеть" сема интеллектуальной стороны зрения, связь его с представлением.
Значение "сознавать, понимать, чувствовать" развивает дальше интеллектуальную сему, определяя ее как результат оперирования представлениями, которые могут быть связаны или нет с собственно зрительным восприятием.
То, что в словаре выделено как оттенок значения "находить", "обнаруживать", есть то же значение, представленное в определенной сочетаемости: в ком-чем, где - "... кубическая деформация, всяческие сдвиги форм и пропорций не могли увлечь Мухину сколько-нибудь глубоко, она видела в этом разрушение формы и пренебрежение образом..." (П.Суздалев. Вера Мухина). "... Я вижу в этой песне кусок жизни" (А.Пистунова. Из сердца).
Значение "считать, признавать кого-либо чем-либо, принимать за кого-либо" - "Ты привыкла видеть меня девочкой и тебе странно, когда у меня серьезное лицо" (Чехов. Три сестры) - является производным от предшествующего значения, как часть от целого, от "находить, обнаруживать".
Смотреть.
Подобно "видеть", глагол "смотреть" представлен двумя группами значений: зрительной и незрительной. Словарная статья этого глагола отличается и качественно - значения более разнообразны, - и количественно - 11 значений. Кроме того, значения 1-е и 4-е (зрительные) насчитывают по словарю соответственно 6 (в 1-м) и 5 (в 4-м) оттенков значения.
В значении "устремлять, направлять взгляд куда-либо" оттенки "пользоваться оптическим прибором" (смотреть в бинокль, микроскоп) и как отсылка в тексте (см. с. 15) могут быть интерпретированы как одно и то же 1-е значение.
К значению "осматривать, рассматривать кого-либо, что-либо с целью ознакомления" (смотреть новую квартиру, завод, книги) следует отнести "просматривая, знакомиться с содержанием чего-либо", "быть зрителем, присутствовать на каком-либо зрелище". При этом мы руководствуемся следующими соображениями: значения "устремлять, направлять взгляд куда-либо" и "осматривать с целью ознакомления" находятся в одном ряду, но отличаются тем, что во втором значении в качестве дополнительной семы выступает цель - смотреть для ознакомления.
Таким образом, в глаголе "смотреть" можно отметить в зрительном восприятии назначение, цель. Именно этот компонент дал жизнь следующим значениям: "Интересуясь кем-либо, чем-либо, делать предметом своего внимания, наблюдений". "Я думал, что ты с Яковлевым живешь хорошо, дружно. Но вот смотрю я на вас вторую неделю и вижу, что ошибся" (Горький. Фальшивая монета). - "Обращать внимание, считаться с кем-нибудь, чем-либо". - "... Нечего тебе на них смотреть: много их тут найдется..." (А.Островский. Свои собаки грызутся, чужая не приставай!).
К этой же группе следует отнести и значения "иметь надзор, попечение, заботиться о ком-либо, чем-либо" - смотреть за чистотой, порядком - и "производить осмотр, освидетельствование кого-либо, чего-либо". - Врач смотрел больного. Эту группу объединяет то, что зрительное восприятие предстает в них как условие, необходимое для целого ряда действий: смотреть - наблюдать, следить, смотреть - освидетельствовать, смотреть - заботиться.
Объект зрительного восприятия становится объектом внимания. Смотреть - это держать в поле зрения объект, не упускать его. Третья группа - интеллектуальные значения. Обращаться мысленно к кому-либо, чему-либо. "Вы слишком робко смотрите в будущее" (Симонов. Русский вопрос), "Иметь какую-либо точку зрения на что-либо, относиться каким-либо образом к кому-либо, чему-либо". - "Приятно видеть, ей же ей, как люди умные на вещи смотрят ныне" (Лермонтов. Маскарад). "Считать, полагать, думать" (разг.) - "Я так смотрю - вредный народ эти цыганы: хлеба не сеют, ремесла никакого" (Гайдар. Школа).
Здесь связь обнаруживается через способы осуществления действия: Как смотрите? Что-либо смотреть по-разному. Разный способ видения - разные результаты, то есть разные мысли. Несмотря на сходство движения семантики от зрительного восприятия к мышлению у "видеть" и "смотреть", основания у этих движений - разные. Следует, однако, отметить, что в обоих случаях интеллектуальные значения отличает статичность: считать, полагать, иметь точку зрения, то есть мышление как результат, а не как собственно процесс, что объясняется, по-видимому, тем, что собственно процесс - это зрительное восприятие. 4-я группа значений отличается прежде всего отсутствием собственно зрительной семантики. Их объединяет то, что субъекты не сами производят процесс, но являются воспринимаемыми зрительно объектами. "Виднеться, выглядывать откуда-либо" - "Голубые куски неба смотрели из разорванных туч" (М.Горький. Проходимец). "Иметь вид, выглядеть" - смотреть зверем, сычом, овечкой". Почти особняком стоит значение "быть обращенным, направленным в какую-либо сторону, куда-либо". Окна смотрят в переулок. Вышка смотрит в небо. Незрительное, но зрительно воспринимаемое значение приближает его к предшествующей группе тем, что здесь есть элемент направления (быть обращенным куда-либо), это значение сближается с собственно зрительным - смотреть в какую-либо сторону, куда-либо.
Последние значения в словаре - смотрите, смотрим, смотрю - вводные слова, которые требуют особого внимания и здесь не рассматриваются.
Связь между зрительными и интеллектуальными значениями возникает из направленности процесса зрения, который есть часть восприятий человека, его интеллекта. Направленность зрительная переходит (так как направленность зрения предполагает, что человек сам решает, куда направлять зрение, то есть свое внимание) в направленность внимания на что-либо, восприятие, оценку - "Как вы смотрите на эту ситуацию?". Таким образом, зрительное восприятие становится знаком интеллектуального восприятия, а в общем плане - переход от конкретных ощущений к процессу мышления. Семантическое движение идет и между разными видами ощущений - слышать музыку и запахи, - и между ощущениями и интеллектуальным процессом - смотреть на море и смотреть на то, что...
Общая закономерность "от ощущений к интеллекту" [31] находит в каждом слове свои варианты.
31. Ср. у С.С.Аверинцева в статье "К истолкованию символики мифа об Эдипе". - В кн.: Античность и современность. М., 1972, с. 100-101. "Глаза, смотрящие вовне, - носители знания, обращенные вовне, на поверхность вещей. Греческий язык и греческая мысль особенно интимно и проникновенно связывали знание с глазами, "умозрение" - с телесным зрением; достаточно вспомнить, что наша "теория" и "идея" получились из греческих "смотрения" и "облика" и что вся платоническая метафизика света немыслима без прочувствования связи между оком и умом".
Природа внутренней формы глаголов анализируемой группы, таким образом, представляет способ выражения целого (информации, мышления) через часть (читать, писать, смотреть, видеть) или одну частность (обоняние) через другую частность (слух), благодаря их общей принадлежности к восприятиям.
Список литературы
1. Зиндер Л.Р. Условность и мотивированность знака. - В кн.: Фонетика, фонология, грамматика. М., "Наука", 1971, с. 346-351.
2. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., Изд-во иностранной литературы, 1955, с. 144-157.
3. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т. 1-2. М., Учпедгиз, 1958, с. 16-20.
4. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. М., "Искусство", 1976, с. 144-214.
5. Проблемы мотивированности языкового знака. Калининград, 1976.
Глава III. СТРУКТУРА МНОГОЗНАЧНОГО ГЛАГОЛА
Семантические особенности глагола. - Зависимость типа структуры от категориального значения. - Структура глаголов показать, забыть, говорить, сказать.
Глагол - это часть речи, которая обозначает действие или состояние предмета как его признак. В отличие от прилагательного, также обозначающего признак предмета, глагол представляет признак как активный процесс изменения, протекающий во времени и предполагающий объекты, на которые распространяется этот признак. Например, шефы помогают колхозу; ученик пишет сочинение; мать беспокоится о сыне.
Принимая все это во внимание, мы можем сказать, что наиболее типичная реализация в речи слов-признаков может быть представлена в следующем виде:
| Носитель | Признак | Носитель | Признак | Вовлекаемый предмет |
| "чувство" | "высокое" | "ученик" | "пишет" | "сочинение" |
| прилагательное | глагол |
Эта разница (одновалентность прилагательного и двувалентность глагола) привела к особенностям, в которых, как нам представляется, можно искать некоторые ответы на вопрос о специфике глагольной многозначности. (Под валентностью понимается способность слова сочетаться с другими словами).
Следует при этом отметить, что валентности субъектные ведут себя по-разному у прилагательного и глагола. Если для прилагательного характерно очень тонкое семантическое разделение носителя признака (зеленый лист, зеленые фрукты, зеленые мысли, зеленая тоска), которое знаменует семантические различия прилагательного (зеленый), то для глагола возможны семантические модификации при одном и том же носителе признака. Но это возможно только потому, что соответственно модифицируется объектная валентность (человек открыл окно, книгу, новое явление).
Если же глагол безобъектный (идти, сидеть), то соответственно повышается удельный вес носителя (человек идет, время идет, товар идет, деньги идут и т.д.).
Проблема типологии семантической структуры многозначных глаголов находится в зависимости от решения проблемы обобщения в многозначном слове в связи с его принадлежностью к той или иной части речи.
Вот что говорится о процессе обобщения в одной из работ по логике: "Поскольку всякое понятие представляет собой единство логической и языковой сторон, то процесс распространения понятия на новые объекты слагается из двух моментов: обобщения и обозначения с помощью слова.
Мысленное подведение отдельного явления под общее понятие и есть обобщение: в явлении отбрасывается несущественное с данной точки зрения и подчеркивается общее, повторяющееся, тождественное.
Поскольку же всякое общее в мысли существует лишь в языковой оболочке, то обобщение сопровождается перенесением на новый предмет и слова-названия" [32].
32. Иванов Е.А. О соотношении законов формальной и диалектической логики в процессе оперирования понятиями. М., 1963, с. 15.
В этом высказывании нам представляется важным подчеркнуть слово об отбрасывании несущественного и подчеркивании общего, повторяющегося, как характеризующие в значительной степени развитие глагольной многозначности.
Разница между структурами многозначных слов, принадлежащих разным частям речи, и в частности между глаголом и существительным, состоит прежде всего в разном категориальном значении частей речи. Глагол, будучи признаком, который реализуется в субстанциях (субъект и объект), категория менее связанная с представлением, чем существительное. Если существительное для говорящих имеет некий образ, представление, которое не исключает, разумеется, логический аспект, понятийный, но существует с ним, то глагол прежде всего именно потому, что он - признак субстанции, и, следовательно, уже самим фактом своего существования в виде отдельного слова оторван от носителя этого признака, мыслится прежде всего, а не представляется. Это категориальное качество глагола не может не оказать более или менее заметного влияния и на его структуру многозначности.
Достаточно сопоставить процессы производных значений у глагола и у существительных. Многочисленные случаи метафорических и метонимических переносов, возникших на базе ассоциаций, - все это связано с психологическим аспектом значения. Примеры, которые приводятся на эти процессы, - это прежде всего существительные. При переносе названия с одного предмета на другой под одним словом объединяются две субстанции, которые сходны в одном признаке, но различаются по другим признакам: дом (жилище) и дом (семья); стол (предмет) и стол (питание); голова (часть тела) и голова (часть колонны) и т.д.
Так как совокупность признаков не однородна (и логически, и психологически), то многозначность существительного можно охарактеризовать как многозначность разнонаправленную.
У глагола тот же процесс происходит по-другому. Природа производных значений глагола коренится в том, что один и тот же признак обнаруживается в разных, разнообразных и разнородных, субстанциях. Именно неизменность признака и то, что этот признак имеет место в разных предметах, ставит вопрос, какими качествами должен обладать этот признак, чтобы быть обнаруженным, "найденным", в очень различных предметах? И здесь мы должны вспомнить одно высказывание Л.С.Выготского: "Для возникновения настоящего продуктивного акта мышления, приводящего мысль к совершенно новому пункту..., необходимо, чтобы X, составляющий проблему нашего размышления и входящий в структуру А, неожиданно вошел и в структуру Б. Следовательно, разрушение структуры, в которой первоначально возникает проблематический пункт X, и перенос этого пункта в совершенно другую структуру являются основными условиями продуктивного мышления" [33].
33. Выготский Л.С. Мышление и речь. М. - Л., 1934, с. 249.
Однако этот акт, по мнению Л.С.Выготского, возможен лишь "путем движения по линиям отношений общности, через высшую меру общности, через высшее понятие, которое стоит над структурами А и Б и подчиняет их себе. Мы как бы подымаемся над понятием А и затем опускаемся к понятию Б" [34].
34. Там же, с. 249.
Сочетания любого признака (прилагательного; глагола) все с большим количеством носителей этого признака возможно только при условии потери части компонентов этого признака и при сохранении какой-то части этого же признака. Условия семантического согласования неминуемо должны привести к потере частных компонентов, согласующихся с данным частным носителем признака, и сохранению общих компонентов, которые только и могут семантически согласовываться с разнообразной группой носителей.
Если учесть, что характер такого признака, как глагол, еще зависит от направленности его на какой-либо объект, то окажется, что расширяющиеся круги субъектов и объектов необходимо должны поддерживаться расширением самого признака-глагола. А это возможно при условии развития обобщения: "снятия" конкретных, частных элементов содержания и утверждения общих для всех субъектов и объектов элементов, которые будут более абстрактными. Именно поэтому глаголы тяготеют к такому типу структуры многозначного слова, который характеризуется движением прежде всего "логического" направления, когда значения одного слова находятся в различного вида конфигурациях родо-видовых отношений.
Эта тенденция отнюдь не отрицает других типов структур, но именно в этой тенденции проявляется особенность глагольной семантики. Аналогию подобного явления можно увидеть в разном распределении синтаксических функций у различных частей речи. Имя существительное может выполнять функцию и определения, и сказуемого, но основной синтаксической функцией для существительного будет все-таки функция субъекта и объекта, как для прилагательного - определение, для глагола - сказуемое.
С этой точки зрения проблема типологии структур многозначного глагола может рассматриваться как набор разнообразных конфигураций, которые обнаруживаются в разных частях речи, но с выделением тех типов структур, которые представляют семантическую природу именно данной части речи, в нашем случае - глагола.
Очевидно, структуре языка свойственны механизмы ядерно-полюсного устройства. Языковые единицы или имеют ядро и периферию, или движутся от одного полюса к другому, не сходя при этом с одной линии (синонимы, антонимы), с возможным выходом за пределы данной линии, но с попаданием на другие линии или с выходом из языка.
Подобно тому, как синонимы и антонимы явление одной оси (холодно, прохладно, тепло, жарко), так и семантика разных частей речи, и в частности существительного, с одной стороны, и глагола, с другой, тоже явление, которое должно быть рассмотрено на одной оси. Семантика в своей существеннейшей обобщающей функции - это всегда движение "вверх по лестнице, которая ведет вниз". И в отношении абстрактное, конкретное, общее и индивидуальное, и по отношению к оси синонимия - антонимия.
Высказанные положения проиллюстрируем анализом многозначных глаголов "показать", "забыть", "говорить", "сказать", как они представлены в словаре.
Показать.
1. Дать увидеть, представить для разгадывания, рассматривания. Показать книгу, опыт, музей.
2. Движением, жестом обратить чье-либо внимание, указать на кого-либо, что-либо. Показать на новое здание, на окно.
3. Изобразить, копируя кого-либо, что-либо, подражая кому-либо, чему-либо. "Тема, показать тебе, как ты пишешь?" (Гарин-Михайловский. Детство Темы).
За. Изобразить в художественном произведении. "Я хотел показать людей на границе" (Павленко. На Востоке).
4. Разъяснить, сделать понятным, доступным. Показать правила умножения. Показать, как пользоваться компасом.
5. Проявить, обнаружить какое-либо свойство, качество и т.п. Показать свою стойкость.
6. Сделать явным, очевидным, обнаружить, раскрыть что-либо. Дальнейшее покажет исследование.
7. Обозначить, отметить тем или иным способом. Термометр показал десять градусов. Показать графически что-либо.
8. Дать какие-либо показания на допросе. Показать на суде, что...
9. Проучить кого-либо, отомстить за что-либо. Я тебе покажу!
С точки зрения выраженного в них содержания значения глагола распадаются на несколько групп. В значениях 1, 2, 3, 7 речь идет о том, что можно назвать конверсивом к "увидеть" - "дать увидеть". Это хорошо видно на примерах:
1. Он показал книгу, опыт, музей. - Мы увидели книгу, опыт, музей.
2. Он показал на окно. - Увидели окно.
3. Он показал, как он пишет. - Увидели, как он пишет.
4. График, часы показали. - Увидели на графике, термометре, часах.
Поэтому все эти значения объединяются на основе зрительного восприятия.
Значения "разъяснить, сделать понятным, доступным" (4) и "изобразить в художественном произведении" (За) представляют показывание как то, что может быть воспринято не только зрительно, но и интеллектуально (увидеть - понять). Значения 5 и 6 - "проявить, обнаружить", "сделать явным, очевидным" - знаменуют процесс выявления того, что было скрыто, процесс обнаружения. Значение 8 "дать какие-либо показания на суде" - значение речи в ее информационном аспекте (сказать, рассказать, сообщить). Эта связь (речь - показ) прослеживается не только в родстве понятий речи и выявления, обнаружения, но и в языковой форме слов, обозначающих в русском языке эти два понятия: показать, выказать - сказать, рассказать, восходят к древнерусскому "казати", совмещающими в себе оба понятия - показа и речи.
Таким образом, можно сказать, что "показать" своими значениями выражает одно очень абстрактное понятие выявления, обнаружения, которое конкретизируется то на уровне зрительного восприятия, то интеллектуального, то восприятия речи, то обнаружения в предметах качеств, свойств [35].
35. Значение 9 не рассматривается ввиду его фразеологичности.
Эти содержательные модификации соответствуют различным субъектно-объектным модификациям сочетаемости, которые являются лингвистическим показателем семантических изменений. Однако следует подчеркнуть, что при всей разнице обозначаемых явлений (показать книгу, показать стойкость и т.п.), они есть не что иное, как единый процесс обнаружения.
Забыть.
1. Перестать помнить, утратить воспоминание о ком-либо, чем-либо. Забыть о поездке. 3абыть стихотворение, забыть запереть дверь.
1а. Не посчитаться с чем-либо, пренебречь чем-либо. Забыть приличие.
Случайно оставить, не захватить с собой. Забыть шляпу.
3. Оставить в пренебрежении, без надзора: "забросила корсет, альбом, княжну Алину, Стишков чувствительных тетрадь Она забыла; стала звать Акулькой прежнюю Селину, И обновила наконец На вате шлафор и чепец" (Пушкин. Евгений Онегин).
Для того, чтобы проанализировать структуру этого многозначного глагола, применим прием, обратный тому, с помощью которого анализировался глагол "показать". Не рассматривая каждое из значений, чтобы установить их взаимосвязи, сразу же, разложив первое значение на компоненты ("утратить" и "воспоминание"), попытаемся возвести это значение в следующую, более высокую, степень абстракции путем отсечения второго компонента, уточняющего первый. "Забыть" в результате этой операции становится в один парадигматический ряд с такими глаголами, как "утратить, потерять, оставить, бросить, кинуть" и т.п.
Семантический инвариант этого парадигматического ряда - "перестать иметь", который конкретизируется в значении каждого глагола.
Нас, однако, интересует в этой операции возведения в более высокую степень абстракции ее отношение к структуре многозначного глагола. Все значения глагола "забыть": перестать помнить; пренебречь чем-либо; случайно оставить в пренебрежении - представляют собой дифференцированное "перестать иметь". Таким образом, "забыть" подобно "показать" во всех значениях реализует одно, абстрактное по отношению к каждому конкретному значение.
Эти наблюдения над структурой многозначного глагола подтверждают мысль, высказанную Л.С.Выготским об отношениях между значениями слов по мере общности, которая "сказывается в том, что всякое понятие, изолированно возникающее в сознании, образует как бы группу готовностей, группу предрасположений к определенным движениям мысли" [36].
36. Выготский Л.С. Мышление и речь. М. - Л., 1934, с. 242.
При этом обобщение рассматривается не только как факт отношения значения слова к явлениям действительности, но и как отношение значения данного слова к другим значениям. "Быть значением - это все равно, что стоять в определенных отношениях общности к другим значениям" [37].
37. Там же, с. 243.
Наличие подобных структур у многозначного глагола соотносится с результатами и психологических, и новейших лингвистических исследований.
Открытие семантических функций, т.е. наличия одного и того же значения, которое вариативно представлено группой слов, не являющейся обычной лексико-семантической группой, но объединяющей слова, казалось бы, далекие по значению (отменить приказ, излечить болезнь, нарушить порядок, снести дом, пресечь попытку - все эти слова реализуют одно значение - ликвидация) - свидетельство той же "меры общности" значений слов, о которой писал Л.С.Выготский.
Глаголы "говорить" и "сказать" представляют видовую пару и обозначают процесс речи как таковой, вне качественной характеристики. Семантическая структура этих глаголов представляет интерес с точки зрения того направления, которое приобретает процесс обобщения у наиболее частотных глаголов речи.
Все значения глагола "говорить" можно разделить на речевые и не речевые. Если в первых представлены различные аспекты речи (звуковой, информационный и коммуникативный), то во вторых - значения, для которых речь является содержанием видового порядка. Учитывая трехаспектность речи, можно поставить вопрос, каким из аспектов речь, представленная глаголом "говорить", входит в родовое понятие.
Значение 1-е "пользоваться, владеть устной речью" конкретизируется в последующих значениях, представляя различные аспекты речи.
Информационный аспект - "выражать в устной речи какие-либо мысли, мнения, сообщать факты и т.п." с оттенком, отмечающим письменную или устную форму сообщения: "высказывать, повествовать, сообщать печатно или письменно". "... говорить он (Ханшин - Г.С.) не умел, жесты не соответствовали смысловым кускам, - мысль его не шла синхронно с текстом..." (Л.Леонов. Скутаревский). "На съезде Ленин говорил о необходимости мира и передышки в стране, о продовольствии и хлебе". (Паустовский). "... В этом отрывке я буду много говорить о войне - о Ленинградской обороне в страшные и высокие годы блокады" (О.Берггольц. Дневные звезды).
Звуковой аспект, представленный в словаре как оттенок 2-го "информационного" значения, "произносить что-либо". "Мне хотелось говорить слово "папа" все время" (О.Берггольц. Дневные звезды).
Коммуникативный аспект имеет место в значении 3-м - "вести разговор, беседовать, разговаривать". "Не помню, о чем мы говорили в первые минуты. Саня что-то быстро спрашивал, и я отвечала" (Каверин. Два капитана). Оттенки этого значения: "толковать о ком-либо, чем-либо, обсуждать что-либо" и "ходят слухи, толкуют". "Искусственная зима удалась. Удалась в наилучшем виде: о ней не говорят и не спорят. Она сама собой понятна и приемлема" (С.Эйзенштейн. Избранные статьи).
Давая краткий анализ семантической структуры речевой группы значений этого глагола, Д.Н.Шмелев говорит следующее: "Обозначение словом самого процесса говорения легко переходит в обозначение этого процесса как целенаправленного действия. В значении установленного действия (сообщать что-либо), осуществляемого определенным способом, то есть "устно" (благодаря этому семантическому признаку самый глагол включается в лексическую группу так называемых "глаголов говорения"), в одних случаях может оказаться доминирующий признак "целенаправленности" (функции), в других - "способа осуществления". В соответствии с этим возможно дальнейшее преобразование семантики глагола - он выступает или в значении "излагать, сообщать, утверждать что-либо печатно или письменно", или в значении "произносить, выговаривать звуки речи, слова, фразы". Далее, значение "сообщать что-либо", естественно предполагающее адресата, метонимически преобразуется в значение взаимного обмена "сообщениями" (ср. "говорил ему об этом" и "говорил с ним об этом"), то есть во 2-е значение словаря: "беседовать, разговаривать; обсуждать что-либо" [38].
38. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М., 1964, с. 101-102.
К этой группе значений примыкает еще одно, не засвидетельствованное словарем. Будучи нейтральным, не характеризующим, не подчеркивающим какую-либо сторону речи, "говорить" все-таки в определенных текстах начинает выступать глаголом характеризующим.
Обычно, употребляя глагол "говорить", мы, если надо подчеркнуть какое-либо качество речи, делаем это с помощью дополнительных, уточняющих слов: говорить много и мало, быстро и медленно, громко и тихо, внятно и неразборчиво, с чувством, со страхом и т.д. Но оказывается, что сам глагол "говорить" может получать дополнительные качественные оттенки. "Не возникли еще радио- и телевизионные жанры литературы, не образовались традиции, не утвердились нормы литературной речи. И в результате диктор больше вещает, чем говорит, произносит написанное, рассчитанное на читателя, а не на слушателя". "Но, если писать по-другому, передача в эфире зазвучит как слово оратора, учителя, рассказчика, агитатора - мастеров не читать, а беседовать, говорить, а не произносить вслух. О такой разговорности и писал Маяковский" (И.Андронников. Слово написанное и сказанное). Там же: "Между тем, по самому смыслу дела выступающий должен с телезрителем говорить, а не читать перед ним, даже наизусть". "Подавших заявление на конкурс надо сперва приглашать для беседы, и не экзаменовать их, а поговорить по душам: на экзамене любой человек не говорит, а подыскивает слова".
Во всех этих примерах обращают на себя внимание два факта: во-первых, в слово "говорить" вкладывается значение "говорить свободно, просто", во-вторых, значение это проявляется, в сущности, только при противопоставлении:
...говорить, а не подыскивать слова,
говорить, а не вещать,
говорить, а не произносить.
Таким образом, положительность характеристики заключается в отсутствии тех качеств, которые противопоставляются: произносить - только звуковая сторона; говорить - смысловая сторона; вещать (торжественно, напыщенно) - говорить (просто), подыскивать слова (запинаясь) - говорить (свободно). Надо отметить, что примеры взяты из текста, в котором автор говорит именно об этих качествах речи - простоте, свободе, естественности.
Неречевые значения представлены в словаре и как оттенки 2-го значения, и как самостоятельные значения (4-е и 5-е).
2б. "Внушать, вызывать какие-либо чувства, мысли". "А им это слово ничего не говорит" (И.Андронников. Из жизни Остужева).
2в. "Подсказывать, предсказывать (о предчувствии и т.п.). "Женский инстинкт и сердце матери говорили ей, что не пища главная причина задумчивости Александра" (И.Гончаров. Обыкновенная история).
4-е. "Свидетельствовать о чем-либо, указывать на что-либо, быть доводом в пользу чего-либо". "Все это понятные образы. Даже красивые. Но они ничего не говорили и не говорят о физической сущности самого эфира" (Д.Данин. Неизбежность странного мира). "Я не собираюсь говорить о говорящих фильмах. Вернее, о разговорной их части. Она говорит за себя. Даже кричит" (С.Эйзенштейн). "Сказываться, проявляться в чьих-либо действиях, поступках, словах и т.п.". "Дерсу был доволен. Но не тщеславие говорило в нем, он просто радовался тому, что средства к жизни можно еще добывать охотой" (Арсеньев. По Уссурийской тайге).
Все неречевые значения "говорить" имеют с разными оттенками одно общее: все они служат для обозначения понятия "выявления, раскрытия". Язык есть средство раскрытия того, что внутри: с помощью языка становится "открытым" для окружающих то, что было известно только говорящему. Характерно, что и само слово "язык" в сочетаниях "язык кино", "язык искусства" приобретает значение "средства, с помощью которого раскрывается тот или иной вид искусства": "Только художники, занятые современностью, могут заговорить на языке своего времени, то есть на том, на каком до них никто никогда и в самом великом искусстве прошлого не говорил" (А.Битов. Выбор натуры).
Наличие неречевых значений именно такого плана свидетельствует о том, что из всех аспектов речи наиболее активным и действенным для глагола "говорить" является информационный. На это же указывает и факт видовой соотнесенности с глаголом "сказать", который являет собой видовую пару только ко 2-му значению, информационному - "выразить словесно (в устной речи) какую-либо мысль, мнение, сообщить что-либо; произнести; о письменном сообщении, высказывании". Сказать свое мнение. Сказать о книге. "Читатель знает, как вырос и развивался Лаврецкий; скажем несколько слов о воспитании Лизы" (Тургенев. Дворянское гнездо). С информационным аспектом связано и значение "предположить, подумать, заключить". "По его виду нельзя было сказать, чтобы он особенно волновался" (Бахметьев. Преступление Мартина).
Что касается остальных значений глагола; "сказать", то они представляют собой или устаревшие, типа "объявить какой-либо приказ, решение; приказать (сказан был набор)"; "рассказать" (сказать сказку), или вышедшие за пределы глагола. Так, форма 1-го лица мн. числа "скажем" определяется как вводное слово (5-е значение); форма "скажи (те)" - восклицание, служащее, при соответствующем интонировании, для выражения удивления, возмущения, негодования и т.п. по поводу чего-либо. "Последние три года проклятая горячка выморила у меня... мужиков. - Скажите! И много выморила? - воскликнул Чичиков с участием" (Гоголь. Мертвые души). "Водку пьете? - Пью. И умеете? - А чего же тут не уметь? - Не скажите!" (Ю.Герман. Дело, которому ты служишь). Форма скажешь (скажете) - "восклицание, употребляемое с особой интонацией, для выражения несогласия с чем-либо услышанным, презрительного отношения к мнению собеседника" (7-е значение). - Нет, это не русский пароход... Может быть, военное судно? - Скажешь!" (Куприн. Листригоны).
Информационный аспект говорения, поддержанный к тому же в глаголе "сказать" этимологией (казати - показывать) является основанием включения его в качестве вида в состав родового значения "сделать явным". Пример из устной речи:
Не понимаю, что вы хотите этим сказать. Это говорится после того, как уже было что-либо сказано, произнесено.
Речь идет о раскрытии содержания, о том, что скрывается за уже произнесенными словами, т.е. о необходимости что-то "показать, сделать явным". Такое же "тайное" сохранение старого корня мы замечаем и в предложении Говорил он много, да ничего не сказал (из устной речи).
И еще один пример, уже из литературного языка, в котором оба глагола (и "говорить" и "сказать") употребляются в одном и том же значении - "показать, выразить, раскрыть, сделать явным". "Какой знакомой по теме кажется картина "У переправы"! Но всмотришься - самосвал, легковая машина там, где прежде стояла бы лошаденка, запряженная в трясучую телегу. И простор воды, простор неба превращаются в простор времени, ширь истории. Снова вещь говорит больше, нежели сказано в ней" (И.Андронников. Письмо к Юрию Пименову).
Таким образом, словарная статья этого глагола свидетельствует о своеобразном семантическом "разложении" слова. Только первое значение является живым и активным. Именно ему глагол "сказать" обязан тем, что является, наряду с "говорить", наиболее употребительным среди глаголов речи. Вторую группу образуют устаревшие значения (рассказать, объявить решение, приказать). Эти значения оказались вытесненными или приставочными образованиями от того же "сказать" (рассказать), или другими глаголами (крикнуть, передать, сообщить). Что касается 5-, 6- и 7-го значений (междометия, вводное слово), то отнесение их к глаголу "сказать" вообще представляется сомнительным, так как определенные грамматические формы (повелительное наклонение, 2-е лицо ед. и мн. числа, 1-е лицо мн. числа) перешли в другие грамматические разряды и не воспринимаются как глагол. В значении "предположить, подумать, заключить" проявляется та закономерная и естественная связь, которая свойственна по самой природе понятиям мысли и речи.
То, что глагол обозначает активный признак, присущий одному предмету (субъекту) и распространяющийся на другой предмет (объект), определило в качестве типичной глагольной структуры - структуру с родо-видовыми отношениями.
Основанием такого рода тенденции является природа производных значений глагола: один и тот же признак обнаруживается в разнородовых субстанциях. Это возможно только в том случае, если глагол будет терять частные компоненты и сохранять компонент, общий для всех субстанций (человек идет, время идет, деньги идут и т.д.).
Список литературы
1. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. М., "Наука", 1974, с. 187-210.
2. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. М., "Международные отношения", 1977, с. 12-150.
3. Степанова Г.В. Многозначное слово как структура. - В кн.: Лекции по русскому языкознанию. Калининград, 1975, с. 36-52.
4. Уфимцева А.А. Типы словесных знаков. М., "Наука", 1974, с. 39-70, с.114-129.
5. Шрамм А.Н. Проблема многозначности слова. - В кн.: Лекции по русскому языкознанию. Калининград, 1975, с. 17-36.
Глава IV. ВОПРОС ОБ ОБЩЕМ ЗНАЧЕНИИ СЛОВА
Вопрос об общем значении слова в лингвистической литературе. - Анализ семантической структуры глаголов думать, мыслить, знать. - Общее значение как один из возможных вариантов семантических структур слова.
Исследование семантики сложилось так, что в работах о лексико-семантических группах семантические категории не стали специальным аспектом исследования, в работах же, так или иначе рассматривающих семантические категории, для анализа берутся слова, самые разнообразные как по принадлежности к грамматическим классам, так и по характеру лексических значений (конкретные и абстрактные, одушевленные и неодушевленные и т.п.).
Так как в семантике речь идет о структуре содержания, можно ли не принимать во внимание характер содержания? Что же тогда определяет структуру, как не само содержание, которое не может быть одинаковым у разных слов?
Рассматривая семантическую категорию многозначности, Е.П.Курилович в "Заметках о значении слова" анализирует слово "осёл" и говорит о невозможности дать общее определение значению этого слова, так как в этом случае должны "отпасть как частные понятия животное и человек, вместо которых мы подставляем понятие живое существо, глупое и упрямое. Но слово осёл вряд ли употребляется в применении к другим животным... Общее значение - это абстракция, полезность и применимость которой к конкретным лингвистическим проблемам решит будущее. Наше личное возражение против введения этого понятия основано на невозможности интеграции качественно различных элементов, а именно - коммуникативного содержания и эффективных (стилистических) оттенков" [39].
39. Курилович Е. Заметки о значении слова. "Вопросы языкознания", 1955, № 3, с. 78.
Д.Н.Шмелев на примере многозначного слова земля также отрицает наличие общего значения в силу того, что значение одного слова во многих случаях соотносится с неоднородными "реалиями" и с разными семантическими группами слов. Поэтому "семантическая структура многозначного слова, если бы изобразить "значение" графически в виде круга, должна бы была выглядеть... не как круг ("общее значение"), поделенный на секторы ("варианты" этого "общего значения"), а как ряд соприкасающихся друг с другом - и отчасти наложенных друг на друга - кругов" [40].
40. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М., 1964, с. 83-84.
Очень аргументированно и доказательно дана критика "общего значения" в работе С.Д.Кацнельсона "Содержание слова, значение и обозначение". Опровергая различные методы обоснования и выведения "общего значения" (берутся при этом слова "свинья", "зеленый"), С.Д.Кацнельсон утверждает несостоятельность "общих значений" и с точки зрения сведения к единому общему качественно различных элементов, и с точки зрения роли контекста, который не определяет "варианты" общего значения, а служит лишь средством проявления нужного значения [41].
41. См.: Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М. - Л., 1965, с. 47-55.
Полностью соглашаясь с теми наблюдениями и выводами, которые делают в своих работах указанные исследователи в отношении анализируемых ими слов, мы, однако, не считаем возможным переносить результаты этих наблюдений на все многозначные слова. Очевидно, если говорить о семантической структуре многозначного слова, следует заранее определить, о каком многозначном слове идет речь: конкретном (осёл, рыба, свинья), широком по семантическому объему (земля), отвлеченном (мысль, движение) и т.д.
Только после исследования многозначных слов и разного лексического содержания, и разной принадлежности к грамматическим классам можно будет говорить о том, имеют ли многозначные слова, независимо от перечисленных условий, одну общую для всех семантическую структуру, или же следует признать наличие разных типов таких структур.
Рассмотрим многозначные глаголы "думать", "мыслить", "знать", "понять", "понимать".
Думать.
В словарной статье глагол "думать" представлен как многозначное слово, значения которого (за исключением - заботиться) четко различаются благодаря употреблению его в строго определенных конструкциях.
1. Значение "размышлять, предаваться раздумью" проявляется в сочетаниях думать о ком-чем, над чем, а также в употреблении глагола без дополнения. Следует рассмотреть каждую из названных форм с точки зрения выражаемого ими значения, чтобы установить, действительно ли все эти формы реализуют одно и то же значение.
а. О ком-либо, чем-либо. Объективные формы "о ком-либо, чем-либо (про кого, что)" при глаголе думать, называя предмет мысли, ограничивают процесс мышления определенной "темой".
Кроме того, забегая несколько вперед, следует сказать, что форма сочетаемости "думать о ком-либо, чем-либо" (это особенно хорошо видно при сравнении с другими формами) обозначает, что мышление представлено как процесс, хотя степень процессуальности при этом и не дифференцирована: "Я думал о мужестве, с которым этот человек... начинал биографию не только свою - своего поколения..." (В.Каверин. Пролог).
Употребленный в значении размышлять, предаваться раздумью, глагол "думать" может иметь при себе слова, характеризующие его с точки зрения эмоций, сопровождающих процесс мышления: с радостью, с облегчением, печально и т.д. "... С бешенством, с отчаянием думал я о том, что еще в январе должен был лететь в Ленинград..." (В.Каверин. Два капитана); "Крылов с удивлением думал о том, что, оказывается, сила, простая физическая сила еще кое-что значит для таких людей" (Д.Гранин. Иду на грозу).
б. Над чем-либо. Предлог над употребляется при обозначении предмета, лица и т.п., на которых сосредоточена, на которые направлена какая-либо деятельность: работать над чем-либо, корпеть над чем-то, склониться над кем-, чем-либо и т.д.
В сочетании с этим предлогом, обозначающим направленность процесса мышления, у глагола "думать" реализуется один из аспектов называемого им процесса - "мышление, ведущее к результату, решению" (Думать над проектом, задачей, проблемой).
Отсюда и семантическая ограниченность предмета мысли - существительные, употребляемые с этим предлогом при глаголе "думать", обозначают явления, которые, будучи включенными в процесс мышления, требуют какого-либо решения: "Несколько дней он думал над происхождением этих ручьев..." (К.Паустовский. Кара-Бугаз); "Разные бывают ходы: над одним думаешь секунду, над другими - полчаса" (А. Котов. Шахматы в шутку и всерьез).
Если объект мысли обозначен местоимением, оно конкретизируется придаточным предложением: "Между прочим, думали вы над тем, какие это были замечательные годы в истории физики - годы ранней юности Эйнштейна?" (Д.Данин. Неизбежность странного мира).
Сравнивая сочетания "думать о ком, чем" и "думать над чем-либо", мы видим, что при общности объективной направленности эти две формы дополнения различают в глаголе степень активности мыслительного процесса. То, что в 1-й форме остается недифференцированным ("думать о ком, чем" может обозначать мышление, ведущее к результату, решению, но может и не обозначать), выражается 2-й формой и соответствующим сужением семантики дополнения (задача, проблема, проект, слово, ход, обстоятельства и т.д.).
в. Безобъективное употребление глагола. Обозначая процесс, не направленный на какой-либо объект, глагол "думать" передает процесс мышления как таковой. "Недостает времени на друзей, на письма, на детей, нет времени на то, чтобы думать, чтобы не думая постоять в осеннем лесу, слушая черенковый хруст облетающих листьев..." (Д.Гранин. Эта странная жизнь). При отсутствии объектной направленности глагол "думать" может сочетаться со словами, которые выявляют разную форму мышления, его оценку: "Вы думаете образами и никогда не стараетесь оправдать их логикой" (К.Паустовский. Романтики); "Гудзенко мне показался поэтом с головы до ног, подростком, еще не научившимся думать вне поэзии" (Эренбург. Люди, годы, жизнь); "Ты думал, как дурак, а он думал, как умный" (Паустовский. Колхида).
Примеры показывают, что сам глагол "думать", обозначая процесс мышления как таковой, не выделяет, не подчеркивает ни одну из его сторон. Различного вида конкретизация может быть при этом осуществлена за счет характеризующих слов.
2. Значение "полагать, считать, предполагать" у глагола "думать" выражается при помощи изъяснительного придаточного предложения с союзом что: "В глубине души никто не думал, что новый февральский строй - это завершение революции" (К.Паустовский. Повесть о жизни). То же значение может быть выражено и бессоюзным предложением: "Извините, я думала, моя хозяйка пришла" (К.Симонов. Солдатами не рождаются).
В этом значении активность процесса оказывается утерянной, на первый план выходит результат процесса - мнение.
О том, что у "думать" есть определенная шкала "активность - пассивность процесса", свидетельствует не только сочетание "думать над чем", но и различное содержание придаточных предложений и прямой речи, сопровождающих данный глагол. Очевидно, наибольшая активность процесса наблюдается в том случае, если прямая речь или придаточное предложение представляет собой вопрос, т.е. то, что требует дальнейшей работы мысли: "Третий день, как я только и думаю, где бы мне вас найти, дорогой Александр Иванович" (В.Каверин. Два капитана).
Если же в этих конструкциях - констатация факта, то активность минимальная: "Человек подходит к концу и думает: "Ну, вот и все" (В. Аксенов. Коллеги).
(При этом надо отметить, что и придаточные изъяснительные с союзом что также могут выражать "не считать, полагать", т.е. не результат, а процесс - размышлять: "...Серпилин, не глядя на него, ходил по землянке и думал, что, судя по докладу, Барабанов еще мечтает выкрутиться" (К.Симонов. Солдатами не рождаются); "Уже отправив это письмо, Серпилин несколько раз тревожно думал, что эта фраза может погубить его" (К. Симонов. Солдатами не рождаются).
Очевидно, наличие таких сочетаний, как "ходил и думал...", "несколько раз думал" и придает этим конструкциям активность, которая обычно отсутствует в сочетаниях "думал, что..."
В качестве оттенка к этому значению в словаре отмечено "подозревать, считать виновным в чем-либо" в сочетании "думать на кого": "Он нисколько не виноват, а ты на него думаешь", - ... забормотал Алька" (Гайдар. Военная тайна).
3. "Думать" в сочетании с инфинитивом имеет значение "намереваться, собираться делать что-либо: "Бальзака он так высоко ставил, что думал написать о нем критическую статью" (В.Шкловский. Л.Толстой).
Модальное значение намерения, т.е. того, что представляет только возможность осуществления, но не само осуществление, особенно хорошо видно в следующих примерах: "Что вы думали сделать и что сделали?" (В.Каверин. Исполнение желаний); "Вообще-то не собирались тебя сегодня трогать, думали завтра с утра в работу включить..." (К. Симонов. Последнее лето).
Наличие этого значения (в древнерусском языке дума - это не только совет, но и мысль, намерение) у глаголов мышления свойственно не только русскому языку, но широко распространено и в других языках. В немецком языке, например, процесс развития модальных значений у глаголов мысли представлен достаточно широко (кроме denken, еще verstehen и др.).
В словаре Г.Пауля развитие модального значения у denken (думать) объясняется следующим образом: "Там, где denken (думать) направлено на будущее, может появляться представление намерения. Тогда обычна связь с zu и инфинитивом: ich denke ... ihn zu űberraschen" [42].
42. Paul Hermann. Deutshes Wőrterbűch. Siebente Auflage. Halle (Saale). 1960, s. 123-124.
В направленности действия на будущее и лежит причина появления модального значения у русского глагола "думать", ибо мысль предшествует осуществлению.
4. Значение "заботиться, беспокоиться о ком-, чем-либо" не имеет собственных форм выражения: объект и его семантика у "думать" - "заботиться" тот же, что и у "думать" - "размышлять". Следует, однако, обратить внимание на слова надо, нужно, можно с отрицанием или без, которые сопровождают глагол "думать" в значении "заботиться". Очевидно, в этом случае определенную роль играет модальность необходимости совершения действия, возникающая под влиянием внешних факторов, о которых сообщается в предложении: "Я устал, был голоден и исцарапан. Нужно было думать о ночлеге" (Гайдар. Школа). "Коростелев предпочитал пока остаться у матери на обжитом месте, где все подано-принято, не нужно думать о стирке, топке, стакане чая" (Панова. Ясный берег).
Рассмотренные значения многозначного глагола "думать" свидетельствуют о наличии у него семантической структуры, которую можно охарактеризовать следующим образом: все значения глагола представляют одно понятие - мышление; каждое значение выражает одну из сторон этого сложного процесса, т.е. конкретизирует общее значение "думать".
Мыслить.
В словарной статье отмечаются такие значения у этого глагола:
1. Рассуждать, сопоставляя явления объективной действительности и делая выводы. Устар. Думать, размышлять о ком-, чём-л. Устар. Думать, полагать, считать.
2. Представлять в мыслях, мысленно воображать.
3. Разг. Рассчитывать, предполагать.
Словарная статья свидетельствует о том, что значения глагола "мыслить", которые даны с пометой "устаревшие" (представленные, кстати, примерами только из литературы XIX века - Лермонтов, А.К.Толстой), являются для глагола "думать" наиболее активными и частотными. Архаизация объектной направленности глагола "мыслить" снимает вопрос о параллелях и в этой сфере с "думать".
Очевидно, если говорить о структуре многозначного глагола "мыслить" в современном русском языке, структуре живой, то надо принимать во внимание только те значения, которые свойственны глаголу в настоящее время. Такими значениями будут соответственно 1-е без объектной направленности, 2-е и 3-е. Материал, которым мы располагаем, представляет глагол "мыслить" таким образом.
В значении "рассуждать, сопоставляя явления объективной действительности и делая выводы", "мыслить" может употребляться без зависимых слов: "Я знал авторов, которые из написанного ими не делали никаких для себя выводов: то, на чем они настаивали, никакого отношения к ним самим не имело... Воспитывать - других, требовать мыслить - других, призывать к добродетелям - других..." (Д.Гранин. Эта странная жизнь). "Слушатель хочет по-новому услыхать о том, что он знает. Он хочет конкретного знания, он хочет учиться мыслить" (В.Шкловский. Голос мысли).
Зависимые слова, представленные наречиями и существительными в творительном и предложном падеже, характеризуют процесс мышления с разных сторон: мыслить приблизительно, глубоко, тонко, широко, прозаически, непредубежденно и исторически, мыслить политическими категориями, стихом, словами, словесными формулами, образами и т.п., мыслить в образах, в отвлеченных категориях: "Он (Кольцов - Г.С.) не мог "приблизительно" мыслить, точно так же как он не мог "приблизительно" чувствовать" (М.Кнебель. Вся жизнь). "Тынянов мыслил исторически и не мог мыслить иначе..." (Л.Гинзбург. В сб. "Тынянов"). "Мы... мыслим словами, словесными формулами, а дети - вещами, предметами предметного мира" (К.Чуковский. От двух до пяти). "По давнему предрассудку ученому вообще полагается мыслить не образами, а понятиями, не метафорами, а уравнениями" (Д.Данин. Розерфорд).
Таким образом, это значение глагола "мыслить" несет в себе семантические элементы активности, динамичности обозначаемого процесса, и представляет мышление как процесс организованный, протекающий в определенных формах.
Значение "представлять в мыслях, мысленно воображать" предполагает определенную степень значительности мыслимого объекта: "Лишь отвлекаясь от исторической перспективы... можно мыслить себе единую систему стихотворной речи" (С.Владимиров. Стих и образ).
Значение "рассчитывать, предполагать" употребляется в сочетании с инфинитивом: "Судья спросил инженера Столбова: - Вы настаиваете на возвращении сына. А как вы мыслите дальше его воспитывать? - Я еще не стар. Думаю со временем устроить свою жизнь. У детей будет новая мать" [43].
43. Пример взят из книги "Правильность русской речи". М., 1962, с. 100.
Следует отметить, что при наличии отрицания не усиливается свойственная глаголам мышления в сочетании с инфинитивом модальность, которая трансформируется у глагола "мыслить" в "не допускать даже мысли", т.е. указывает на невозможность совершения действия: "... Как отвыкаешь от родной матери своей, не мыслившей провести без тебя вечер" (В.Лихоносов. Люблю тебя светло). "Без него <Пименова> я не мыслила взглянуть на бесконечно дорогую мне пьесу..." (М.Кнебель. Вся жизнь).
Таким образом, структура многозначного глагола "мыслить" являет собою, подобно глаголу "думать", процесс мышления и со стороны лингвистической (1-е значение), и статической (2-е значение), и со стороны модальной (3-е значение). Однако в каждом из трех значений и соответственно в глаголе "мыслить" как едином целом процесс мышления представлен в качественно ином виде, чем у глагола "думать".
Знать.
1. Иметь сведения о ком-, чём-л.
2. Обладать знанием чего-л., иметь специальные познания в какой-л. области.
3. Быть знакомым с кем-л.
4. Понимать, сознавать, отдавать себе отчет в чём-л.
5. Испытывать, переживать.
6. (Обычно в отрицательных оборотах). Соблюдать что-л., считаться с чем-л., признавать.
7. Знаешь, знаете в знач. вводн. сл. Употребляется с целью обратить внимание собеседника на предмет разговора.
Прежде чем приступить к анализу словарной статьи, следует остановиться на некоторых значениях, которые здесь представлены. Значение "понимать, сознавать" (4-е), так же как и оттенки ко 2-му (уметь что-либо делать) и к 3-му (узнавать, отличать от других), представляется выделенным ошибочно. "Понимать, сознавать" являются не отдельными значениями "знать", но теми смысловыми элементами (компонентами), которые с разной степенью активизации присутствуют у "знать". Так же, кстати, как и компонент "знать" у "понимать", "сознавать". Об этом явлении писал в свое время Д.Н.Шмелев, называя его "диффузностью", которая создается как раз совмещением нескольких значений. "... В обычных условиях речевого общения выделяемые значения не полностью и безусловно отграничены друг от друга и замкнуты в каком-то "автономном" семантическом круге" [44].
44. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М., 1964, с. 87.
Хотя Д.Н.Шмелев имел в виду значения одного многозначного слова, а не соприкосновения значений разных слов через общие компоненты "знать" и "понимать", "сознавать", думается, что понятие "диффузности" относится в равной степени к обоим явлениям, тем более, что, как покажет дальнейший анализ, и глаголу "понимать" свойствен компонент "знать".
Оттенок 3-го значения (узнавать, отличать от других), очевидно, подсказан сменой субъектов (в примерах животное, а не человек: Собаки знают меня; пчелы знают своего хозяина).
Оттенок 2-го значения (уметь что-либо делать) не присущ современному русскому литературному языку (знать читать, писать).
Значение 6-е "соблюдать что-либо, считаться с чем-либо" представлено таким примером: "Нетерпение, с которым я ожидаю тебя, не знает границ". (Чехов. Драма на охоте). Здесь, однако, мы имеем дело с устойчивым сочетанием "не знать границ", которое и должно рассматриваться в соответствующем разделе (фразеология глагола "знать").
Обратимся, однако, к сочетаемости глагола "знать", которая должна предоставить в наше распоряжение факты, подтверждающие или опровергающие высказанные выше соображения по поводу словарной статьи.
При субъекте - лице одушевленном объекты выражаются следующим образом.
1. Именем существительным (местоимением) в предложном падеже (о ком-чем).
2. Именем существительным (местоимением) в винительном падеже. Имена существительные этой группы распадаются на классы, которые определяют значение глагола "знать":
а) лицо одушевленное (ребенок, женщина);
б) область знания (ботаника, литература, язык);
в) эмоции, состояния и т.п.: радость, страдание, тоска, состояние наполненности, необходимости;
г) все существительные неодушевленные.
3. Придаточным предложением изъяснительным. Перечень зависимых форм позволяет заметить, что все они фактически выражают нечто общее при частных различиях - наличие информации. Различия же между ними следующие:
1) форма предложного падежа представляет словесный контур информации, указание на наличие информации, но без раскрытия ее; 2) винительный падеж обозначает наличие информации, ограниченной названным явлением; 3) придаточное предложение представляет информацию как определенное, конкретное суждение.
Таким образом, наличие информации представлено определенными ее видами, вариантами. Это позволяет говорить о том, что глагол распадается на два компонента: 1) наличие, 2) информация. Разные значения глагола - это модификация компонента "информация", за пределы которого не выходит ни одно значение "знать" при субъекте лице одушевленном.
Эти наблюдения позволяют сделать некоторые выводы об особенностях значения глагола "знать".
1. Ни одно из значений нельзя считать переносным, так как все они выражают наличие информации.
2. Ни одно из значений фактически не является первичным по отношению к другому, так как каждое значение есть только частный случай общего значения "наличие информации".
3. Только сумма всех значений выражает значение рассматриваемого глагола наиболее полно. Таким образом, все значения "знать" есть виды одного рода - наличия информации.
При субъекте - предмете возможна только одна форма подчинительной связи - винительный падеж (при отрицании - родительный): "Итак, в поиски за единицей измерений воздействия в искусстве! Наука знает "ионы", "электроны", "нейтроны". Пусть у искусства будут "аттракционы!" (С.Эйзенштейн. Как я стал режиссером). "Буржуазное кино не менее нас знает подобные классовые "табу" (С.Эйзенштейн. Метод постановки рабочей фильмы). "Великие цивилизации доколумбовой Америки не знали пшеницы" (С.Резник. Николай Вавилов).
Эта форма сочетаемости реализует только один компонент - наличие. Компонент информации отсутствует (ср. первое предложение, где "знать" употребляется как синоним "быть" в значении "иметься". Глагол знать в этом значении принадлежит другой лексико-семантической группе - наличия (иметь, быть).
Семантическая структура слова может иногда проявляться в контексте противопоставления. Глагол "знать", например, судя по некоторым примерам, обнаруживает определенные качественные характеристики, которые не отмечаются словарем и которые свидетельствуют о не явных еще сдвигах, могущих повлиять на его структуру.
"...Как всякий ровесник двадцатого века, я достаточно всесторонне знаю, что такое убийство... Однако знать и рассуждать - одно, а видеть и жить - другое. Я научился не только знать (выд. автором. - Г. С.), я теперь умею видеть кровь, пролитую даже тысячу лет тому назад. Она такая же, что и сегодня" (Б.Агапов. Воспоминание о Японии). "Все, что происходило в Зимнем дворце в последние годы императорской власти, Толстой знал как историк - знал много, досконально, а главное - видел: живо, картинно" (И.Андронников. Обед в честь Качалова. - "Юность", 1974, № 12).
Противопоставление "знать" - "видеть" выделяет рациональность "знать" по сравнению с "видеть". В "знать" отсутствует непосредственный контакт с познаваемым или познанным объектом, в отличие от "видеть". Из этой неопосредованности "знать" возникает и эмоциональное безразличие.
Определенные исторические эпохи предполагают получение информации прежде всего из практической деятельности. Отсюда и знать - уметь, отмеченное как устаревшее в словаре. "... Он смеялся за спиной и кричал: "Что ж, какая выросла, а плавать не знаешь" (М.Рощин. Раиска).
Зрение остается и сейчас очень важным источником информации, но и зрением мы воспринимаем часто не прямо, но через кино, телевидение. Да и нельзя сравнивать, что и как познавал через зрение человек далеких от нас исторических эпох и что познает теперь.
Современные условия жизни ставят человека в условия, в которых или человек должен "заглатывать" очередные порции информации телевидения, прессы, радио (а это уже не практические деяния и непосредственное созерцание), или он вынужден будет остаться вообще вне этой информации.
Такая односторонность, скудность при обилии, неминуемо приводит к знанию как возможному складу некоторой суммы, информации, которая не имеет за собой базу ощущений и навыков.
Знания могут и не претворяться в практическую деятельность, и не иметь практической деятельности как источника знания, информации. Поэтому возможны противопоставления "знать" и "уметь". Вообще можно сказать, что научный период в истории медицины - это только малая часть его бесконечного, исчезающего в дымке времен пути. Здесь, как и во многом другом, умение опережало знание, и даже в глубокой древности существовали те, чьей громкой славе могли бы позавидовать самые маститые специалисты нашего времени" (Г.Шингарев. Два мира медицины. - "Знание - сила", 1975, № 1).
В древнерусском языке (по словарю И.И.Срезневского) отмечаются такие значения у "знать", как "исполнять, отличать, быть подведомственным, увидеть" и проч. "А на брезе Иордана камень, знати стопы Христовы на нем". Ср. в современном разговорном языке: "Прислонился к побеленной стене - так и знать". "Да она только работу и знает. Дети, дом - все на матери" (из устной речи). Знать - стать видным, заметным; знать - делать, исполнять.
Противопоставление "знать" и "понимать" свидетельствует о возможном "неприкосновении" понимания и знания. "Он знает материал, но не понимает". "Он понимает материал, но не знает его" (из устной речи). Примеры из современного литературного языка говорят о взаимной семантической поддержке глаголов "знать" и "понимать", что вытекает из их дополнительности по отношению друг к другу: "Узнав театр на практике, молодой Бояджиев захотел понять его сущность во всей широте" (А.Аникст. Поэт театра. - "Театр", 1974, № 12); "Имея такое лицо, думаю я, глядя в Отарово... не мудрено знать и понимать в лицах..." (А. Битов. Выбор натуры. - "Дружба народов", 1974, № 12).
Во всех этих примерах проявляется у глагола "знать" некая качественная характеристика, представляющая "знать" как информацию, полученную в словесной форме и необязательно применяемую на практике, информацию, взятую не непосредственно, а опять-таки опосредованно, и отсюда - меньшая эмоциональность, "личностность" этой информации. Третий признак - свидетельство отсутствия операционной гибкости "знать", которая характеризует "понимать".
Думается, что все эти признаки не относятся к числу "сильных" признаков, которые определяют структуру глагола, но и не отметить их нельзя. Возможно, что процесс, происходивший давно уже, продолжается. И связан он с экстралингвистическими факторами: каким образом получает человек информацию.
Анализ многозначных глаголов, обозначающих интеллектуальные процессы (думать, мыслить, знать), позволяет сделать некоторые выводы относительно специфики их семантической структуры. Эти глаголы характеризуются прежде всего тем, что у них отсутствуют переносные значения (за исключением одного значения у "знать". Все значения данных глаголов не выходят за пределы обозначения интеллектуальных процессов (думать - понять - знать).
Степень близости значений различна у разных глаголов этой группы. Так, все значения глаголов думать, мыслить, понять выражают различные фазы (ступени) одного процесса (думать; мыслить) или один и тот же процесс, направленность которого на разные объекты не изменяет сущности самого процесса (понять). Последнее характерно также для всех, кроме одного, значений глагола знать.
Глаголу "понимать" свойственно распределение значений по признаку понимание (1-е значение) и по признаку наличие информации (все остальные), что отражает связь понятий "понимание" и "знание", имеющуюся в действительности. Однако и в этом случае значения не выходят за пределы интеллектуальных процессов.
Появление единственного переносного значения у глагола "знать" со всей очевидностью показывает роль активизации того или иного компонента (в нашем случае компонента "иметь"). Необходимым условием такого большого сдвига в семантике глагола является смена субъекта - носителя признака (для анализируемых глаголов - замена лица одушевленного предметом).
Высказанные положения позволяют поставить вопрос об общем значении многозначного слова как семантической категории, не имеющей универсального значения, а выступающей как один из возможных вариантов структур многозначного слова.
Список литературы
1. Гак В.Г. К проблеме общих семантических законов. - В кн.: Общее и романское языкознание. М., Изд-во Моск. ун-та, 1972, с.144-158.
2. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М. - Л., "Наука", 1965, с. 47-55.
3. Курилович Е. Очерки по лингвистике. М., Изд-во иностранной литературы, 1962, с. 237-251.
4. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., "Наука", 1973, с. 190-259.
